KYKY: Андрей, вы, как белый гетеросексуальный мужчина, считаете, что женщины сегодня могут что-то навязать мужчинам в плане сексуальности?

Андрей Шуман: Сексуальность – это сложный комплекс, в котором совмещается наша физиология, эмоциональные реакции, социальное поведение и много чего еще для получения физиологического и психоэмоционального оргазма. Да, эти два вида оргазма стоит различать. Физиологический оргазм связан с разрядкой в виде самопроизвольного сокращения влагалища (у женщины) и полового члена (у мужчины) как итог ритмичного стимулирования органов. А вот психоэмоциональный оргазм – чувство сексуального удовлетворения. Чувство субъективное, которое может сопровождать физиологический оргазм, а может и не наступать даже при нем. Очевидно, что вместе с тем без физиологического оргазма психоэмоциональный невозможен.

Получается, что сексуальность фактически – то, что принадлежит мне лишь в очень маленьком измерении моей психосоматики (прямых телесно-эмоциональных реакций на ритмичное возбуждение половых органов). Но сами эти реакции воспитываются моим окружением. И мое окружение влияет на то, что будет вызывать психоэмоциональный оргазм в конечном итоге. Поэтому сексуальность, с одной стороны, представляется нам чем-то уникальным и неповторимым, интимным, тем, что принадлежит в данных формах стимулирования моего полового органа лишь мне одному и никому больше. Но, с другой стороны, сексуальность – крайне типическое явление на уровне общества, повторимое в одних и тех же стереотипных реакциях, которые воспитываются и прививаются. Поэтому сексуальность – часть культуры и социального поведения. Сексуальность меняется от культуры к культуре и от эпохи к эпохе. Сексуальные позы, формы ласк, формы диалогов, которые способны возбудить, разительно отличаются в разных обществах.

В сексуальности есть даже мода. Одни формы сексуальности становятся более популярными, другие теряют популярность и даже забываются. Например, образ сексуально привлекательной женщины несколько трансформировался за последние пять-десять лет. Наравне со стандартным стереотипом «стройная» или «с большой грудью» новый образ стал особо популярным – образ спортивной девушки с прессом и накаченной выпуклой попой. Этот образ стал популярным не сам по себе, а вместе с ростом популярности особых форм ласк, с более жестким, «спортивным» сексом с отдельными элементами садомазохизма: шлепки, сильные объятия, напряженные движения. Этот пример хорошо иллюстрирует, что сексуальность – это комплекс, направленный на достижение психоэмоционального оргазма, в который входит и внешность партнера, и его поведение. Девушки выглядят иначе не только потому, что мода именно на спортивную внешность, но и потому, что настала мода на характерные формы ласк и взаимного стимулирования, предполагающие спортивность.

Мода на сексуальность, или почему мужчина «хочет, но не может»

Я кратко определил сексуальность через психоэмоциональный оргазм, чтобы показать, что партнер и его самооценка сильно сказываются на нашей сексуальности. Женщины влияли и будут влиять на мужскую сексуальность, а мужчины – на женскую. Сексуальность формируется, в первую очередь, самим контактом с противоположным полом. И это подчиняется формам социального поведения, которое в целом изменчиво. Вернемся к образу спортивных девушек. Рост спортивной индустрии сформировал положительный образ спортивного образа жизни через рекламу и, в конечном итоге, это вмешалось в нашу сексуальность. Нам захотелось мужского и женского пресса с кубиками и напряженный секс «спортсменов на татами». Так реклама способна менять нашу сексуальность.

Если говорить о прямых источниках воздействия на сексуальность, то это, конечно, прежде всего кино и реклама, затем социальные сети и формы популярности там. А затем уже – опыты наших знакомых, пересказанные нам. Сексуальность очень чувствительна к любым социальным переменам и, как мы видим, к моде. Даже реклама спортивного образа жизни меняет нашу интимную сферу.

KYKY: Многие мужчины сегодня сталкиваются с проблемами с потенцией, достижением оргазма на фоне психологического и физического здоровья. Почему это происходит?

А.Ш.: Проблемы с потенцией лучше перефразировать как проблемы с эрекцией, достаточной для совершения полового акта. Дело в том, что проблемы с потенцией сами по себе могут иметь физиологические причины – гормональные сбои, болезни, затрагивающие репродуктивную систему или пожилой возраст. Или даже психологические причины. Самая яркая из них – невроз неудачи, страх, что «он не вставится». Известно, что если чего-то бояться, то это непременно случится. Есть и психиатрические причины, сказывающиеся на потенции. Но все эти проблемы – вопросы, которые может (или не может) решить медицина.

Но на фоне физиологически здоровой репродуктивной системы и отменного психологического здоровья возможен психоэмоциональный сбой, когда эрекции, достаточной для совершения полового акта, так и не возникает, несмотря на продолжительное стимулирование полового органа партнером. И это повторяется из раза в раз. Возможны также проблемы с психоэмоциональным оргазмом, когда он не наступает даже в случае нормального полноценного полового акта. Но эта проблема не такая грандиозна, как первая. Ведь отсутствие психоэмоционального оргазма – личная проблема мужчины, о которой женщина может и не знать. Тогда мужчина может решать проблему индивидуально – через мастурбацию или поиск новой партнерши, а если мужчина женат – через поиск любовницы. Однако проблема с эрекцией удручает не только мужчину, но и его партнершу. Такие пары могут быть долго женаты, иметь детей, но не иметь регулярной половой жизни из-за проблем с эрекцией. И, ясно, что это будет создавать напряжение в общении.

Степень тревожности и агрессивности таких женщин растет, а у мужчин это приводит к депрессиям и падению самооценки.

Случаев таких проблем с эрекцией на фоне здоровья довольно много, и эти проблемы охватывают все большее число мужчин, что негативно сказывается на институте брака. Чтобы объяснить причину этого сбоя, позволю себе небольшой экскурс в нашу сексуальность, как и когда она формируется.

Когнитивная психология. Как детские травмы определяют наши психоэмоциональные оргазмы

Наша сексуальность складывается самопроизвольно в подростковом возрасте в условиях случайных внешних причин. Эти причины определяют сексуальный сценарий – что и как нас может возбуждать и будет возбуждать в будущем в течение всей жизни. Очень часто этот сценарий формируется через фиксацию – контекст и сценарий первого успешного психоэмоционального оргазма. Именно в подростковом возрасте мы становимся садистами, мазохистами или любителями минетов. Например, мальчик пришел к девочке помочь ей с «домашним заданием» и проявил насилие, принудив к сексу. Это может сделать его заложником садистского сексуального сценария на всю жизнь. Полноценный психоэмоциональный оргазм будет возможен лишь в условиях проявления садизма к партнерше – повторения того, что было «в первый раз».

Так вот, мы все становимся заложниками сексуального сценария, который складывается более или менее случайно в период нашего гормонального взрыва. Затем сценарий в течение жизни может меняться, но в строгих рамках. Например, гомосексуал уже не станет гетеросексуалом. И этот наш «детский» сценарий предписывает партнеру вести себя соответствующим образом – в рамках сценария, и никак иначе. Но ведь партнер сам имеет свой собственный сценарий и ожидает от меня его реализации. Например, партнерша выработала сценарий быть пассивной и ожидает активности именно от мужчины. А ее партнер сам имеет сценарий быть пассивным и ожидает активности только от женщины. Им будет сложно договориться. В сексе они станут конфликтовать, и эрекции у мужчины может так и не наступить.

Вот эти проблемы называются когнитивными искажениями, и их изучает когнитивная психология. Когнитивные искажения – это искажения в познании, выбор не тех диоптрий в своих «очках» для анализа мира.

KYKY: Расскажите в двух словах, что такое когнитивная психология?

А.Ш.: Было замечено, что мир мы познаем через эти когнитивные искажения, а не таким, какой он есть на самом деле. Искажения в познании мира проявляются уже у одноклеточных. Они способны концентрироваться на одном стимуле или расконцентрироваться, чтобы созерцать фон. Концентрируются они в условиях стресса – при встрече с одним сильным источником еды или одним сильным источником опасности. Похожие реакции концентрации или расконцентрации есть и у людей. В условии стресса и угрозы жизни мы концентрируемся на движущемся предмете и игнорируем фон. В спокойных условиях мы игнорируем движущиеся предметы и легко способны распознать фон. Так вот, любое наше познание мира – это форма его когнитивного искажения. Концентрация и расконцентрация – самый простой пример искажения, свойственного любому живому организму во взаимодействии с окружающей средой. И когнитивная психология изучает все эти искажения и формы их эволюции от простейших форм жизни к человеку.

Проблемы с эрекцией на фоне здоровья – предмет изучения именно когнитивной психологии, поиск тех когнитивных искажений, которые затрудняют полноценный секс конкретной пары. Обычно это связано с нестыковками сексуальных сценариев. И вот здесь очень скверная роль исходит от медийной сферы – она участвует в формировании искаженных сексуальных сценариев и в их трансформации в течение всей нашей жизни. Порно, реклама, сексуальная сцена в фильме – все это накладывает отпечаток на искажения сценариев. Медийная сфера очень сильно подняла планку сексуального стандарта в нашем общении. Насмотревшись фильмов, мы ожидаем от партнерши навыков и умений порноактрисы. А женщина, в свою очередь, ждет от мужчины эрекции «на несколько часов» и неутомимости «сантехника». С такими разными сценариями партнерам сложно выйти на взаимный психоэмоциональный оргазм.

И здесь еще чудовищная роль радикального феминизма в искажении сексуальных сценариев и навязывании каких-то непонятных стандартов, в рамках которых полноценная мужская эрекция и мужской психоэмоциональный оргазм станут скорее исключением.

Очернение мужской сексуальности – основная цель радикального феминизма

KYKY: Радикальный феминизм – это защита или нападение?

А.Ш.: Радикальный феминизм – это очень нездоровое социальное движение, направленное на усиление когнитивных искажений в половых отношениях с ослаблением всех базовых форм мужской сексуальности. Стоит различать феминизм и борьбу за права женщин. Права женщин уже давно реализованы (даже в беларуском обществе) и реализованы ассиметрично – у женщин больше прав, но меньше обязанностей, чем у мужчин. И, видимо, это правильно. Но феминизм, тем более радикальный – это о чем-то ином. Приведу пример.

Была шумная акция в социальных сетях «Я не боюсь сказать», в которой женщины делились опытом травм в контакте с мужчинами. Начался флешмоб с того, что женщины рассказывали о себе реально жуткие истории об опыте изнасилования, которые так и не стали предметом судебного разбирательства. И сам флешмоб задумывался как акция осуждения насилия над женщиной в любых его формах.

Но почти сразу флешмоб стал флешмобом о неприятном опыте столкновения с мужской сексуальностью как таковой – прикосновение в автобусе, сальная шутка начальника, эксгибиционизм в парке.

Это все осуждаемые вещи. Но это никак не сексуальное насилие. Объясню. Изнасилование или, чуть шире, сексуальное насилие – это довольно редкий сексуальный сценарий, и сценарий отклоняющийся, в котором у женщины должно отсутствовать сексуальное возбуждение, она должна испытывать сильный страх, быть жертвой каких-то силовых действий (пощёчин или даже ударов, срывания одежды). Именно это служит контекстом возбуждения мужчины и условием его психоэмоционального оргазма. Подавляющее большинство мужчин в схожих условиях испытают ситуацию слабой эрекции, недостаточной для полового акта, или даже полное отсутствие эрекции. Говоря проще, большинство мужчин физически не способны на акт изнасилования в принципе.

Все истории, которые были свалены во флешмобе в одну кучу – совершенно разные. Например, сексуальный сценарий эксгибициониста в парке – крайне пассивный. Такие люди не способны, как правило, даже на мягкие формы агрессии. Очень пугливые. Помещать их в контексте их хулиганского акта в один ряд с насильниками – крайне некорректно с позиции психологии. Эксгибиционист даже на обычный половой акт не очень способен, потому что для этого нужно проявить слишком «сильную позицию», совершать уверенные манипуляции с телом женщины.

Получается, флешмоб стал особым когнитивным искажением мужской сексуальности, в котором редкие отклоняющиеся формы сексуального насилия были перенесены на мужскую сексуальность вообще. С таким искаженным образом мужчины, например, женщина может ожидать, что ей достаточно только одного своего согласия – и этот изголодавшийся «сантехник» из порнофильмов отработает на ней свои несколько часов. С такими ожиданиями ее точно будет ждать разочарование и, скорее всего, у нее будет опыт столкновения с эрекцией мужчины, недостаточной для полового акта.

Такое намеренное очернение мужской сексуальности – основная цель радикального феминизма. Это странное и болезненное мракобесие во времена, когда нет проблем в получении элементарного сексуального воспитания и образования. Достаточно знать, что такое сексуальные сценарии и когда они формируются, чтобы, будучи взрослой женщиной с опытом половых отношений не ждать «сантехника» и отличать насильников от эксгибиционистов.

В некотором смысле мужчина объективировал женское тело всегда

KYKY: Предположим, все патриархальные институты, в которых проявляется сексуальная объективизация, уничтожены. Что приходит на смену им? Суфражистки и сепаратный лесби-феминизм?

А.Ш.: Борьба с сексуальной объективацией – это фактически борьба с мужской сексуальностью. Мужчина любит глазами. Так устроена мужская психология. Она отличается от женской. Простейший пример из различия гендерной психологии: мальчики в возрасте двух-трех лет будут скорее играть с машинками, а девочки в том же возрасте – с куколками. И все дело в том, что мальчики интересуются скорее окружающим их миром, а девочки – отношениями людей. Как итог, девочки намного раньше учатся говорить и способны на «взрослые» разговоры с родителями, когда мальчики еще только разбираются с причинно-следственной структурой мира и совершенно не смыслят в отношениях.

Мужская и женская сексуальность, как следствие, тоже очень разные. Мужчину в первую очередь привлекает внешность женщины с фиксацией на вторичных половых признаках (например, на женской груди), а женщину – социальная роль мужчины (вспоминаем ее игру в куколки в детстве). Так что мужчина объективировал женское тело в некотором смысле всегда. Он так видит. Например, самые ранние наскальные росписи датируются примерно 30-35 тысячами лет назад. И почти сразу появляется символическое изображение женских гениталий. Позднее формируется устойчивая пиктограмма – женщина, сидящая на корточках с широко расставленными ногами и отчетливо просматриваемыми половыми губами. Это одна из основных пиктограмм даже и в неолите, начиная с раннего. Такая поза и сейчас зрительно считается очень сексуальной. За 15 тысяч лет ничего, как видим, не поменялось.

Так что если убрать всю эту объективацию, то мы столкнемся с исчезновением мужской сексуальности как явления. Данная антиутопия станет миром с мужчинами-евнухами и царством лесби-феминизма. Естественно, что такое будущее никогда не настанет, как и любая антиутопия, это болезненные фантазии странных людей.

Психоэмоциональный оргазм мужчины и женщины будет всё менее возможен

KYKY: Как изменилось понимание мужской сексуальности за последние 50-60 лет? Существуют ли последствия этих изменений?

А.Ш.: Понимание не только мужской, но и женской сексуальности сильно поменялось. Очень выросли стандарты сексуальной игры и стандарты сексуальной привлекательности. Им все сложнее и сложнее соответствовать. Как результат – конфликт сексуальных сценариев и рост фригидности женщин, с одной стороны, и рост проблем с эрекцией, а также проблем с психоэмоциональным оргазмом мужчин – на фоне физиологического и психологического здоровья обоих. Когнитивные искажения сексуальных сценариев сильно выросли и будут, к несчастью, расти дальше. Поэтому психоэмоциональный оргазм как мужчины, так и женщины будет все менее и менее возможен.

KYKY: Повлияло ли обретение женщинами новых сексуальных прав на расстановку сил в гетеросексуальных парах?

А.Ш.: Повлияло очень сильно. В стандартном сексуальном сценарии (и даже в ряде девиантных вроде изнасилования) мужчина способен на эрекцию, достаточную для полового акта, лишь при ощущении безопасности и контролируемости ситуации. У женщин такое же условие в большинстве типов уже женских сексуальных сценариев: должно быть чувство безопасности и контроля с их стороны как обязательный контекст полового акта.

Поэтому усиление позиции женщин в гетеросексуальных парах – это ослабление чувства безопасности и контроля у мужчин, а значит, уже могут быть проблемы с эрекцией.

В семейных парах проблемы с эрекцией возникают чаще у «забитых» мужчин, эмоционально подавленных женщинами. Причем оба партнера эту ассиметрию в общении могут даже не осознавать. Но отсутствие полноценной эрекции будет только усиливать проблему и ассиметрию их общения.

KYKY: Женщины становятся всё более сильными и независимыми, а что с мужчинами?

А.Ш.: Я бы не говорил, что женщины становятся всё более сильными и независимыми. Смотря где и в чем. Женщины добились многих прав и могут реализовывать себя профессионально почти в любых сферах наравне с мужчинами, ограничения связаны только с тяжелым физическим трудом. Но это не меняет мужской и женской психологии, и сексуальные сценарии с этим чаще не связаны. К тому же наши сексуальные сценарии обычно ассимптотичны нашим социальным ролям. Например, большой начальнице может хотеться именно подчиняться мужчине в сексе – и она будет искать даже легкий садизм в отношении себя.

Сейчас избиение мужчин женщинами в семьях – не такая уж и редкость

KYKY: Угрожает ли семье как институту то, что понимание сексуальности полов серьёзно изменилось? Семья сегодня – это...?

А.Ш.: Сексуальность полов сильно поменялась – нестыковка сексуальных сценариев стала случаться чаще. И это отражается, в первую очередь, на семье. Семья была, есть и будет союзом двух людей разного пола, направленным на деторождение и совместное воспитание детей. В контексте нестыковок сексуальных сценариев и низкого сексуального воспитания и образования возможны психологические проблемы в семье. Самая распространенная проблема сейчас – так называемая созависимость. Это ассимптотичность базовых когнитивных искажений, когда мужчина и женщина не просто видят мир иначе, но и чувствуют его иначе во всех своих базовых проекциях.

Женщина сейчас очень защищена в семейных отношениях институтом права. Например, в случае развода мужчина ожидаемо теряет значительно больше – утрачивает контакт с детьми, но обязан выплачивать алименты. Или в случае семейных ссор мужчина может и сесть за причинение домашнего насилия, даже если он просто защищался и, чтобы остановить нападение, хватал жену за руки, оставляя на ее руках синяки. Сейчас избиение мужчин женщинами в семьях – не такая уж и редкость. И оценка этого, к сожалению, искаженная. Так, если вы увидите, как мужчина дает женщине пощечину на улице, то это будет поводом, как минимум, вмешаться в ситуацию и помочь женщине. Но если женщина дает пощечину мужчине прилюдно, то для прохожих это будет просто комичная ситуация – факта насилия в этом никто не рассмотрит.

Так и формируется созависимость. Если партнер не отвечает нашим непосредственным ожиданиям, то он рано или поздно начинает нас раздражать. И нам может хотеться причинять ему психологические травмы (например, закатывать ему скандалы). Предположим, что партнер, при этом, нас любит и оставлять нас не хочет. Такие отношения образуют одну из форм созависимости. Нам нравится ранить партнера, а партнеру хочется заботиться о нас. С учетом высокой защищенности женщины в семье институтом права, она вполне может стать агрессивной стороной в созависимых отношениях. Она станет часто закатывать истерики и скандалы и таким образом снимать напряжение от общения с нелюбимым человеком, а мужчина будет получать удовольствие от общения в периоды затишья – когда женщина на время утрачивает прямой интерес к мужчине. Вот и ассимптотичность когнитивных искажений.

Разных форм созависимых отношений в семьях теперь довольно много. Это крайне негативная психологическая атмосфера для воспитания детей. Дети от этого получают только психологические травмы, и формируется база для неправильного сексуального сценария ребенка в его будущем.

В целом институт брака испытывает сейчас большой кризис. Большинство браков теперь заканчивается разводом или созависимыми отношениями. Хотя разводы лучше созависимости.

KYKY: В чём сегодня заключаются функциональные роли мужчины и женщины в контексте феминизации общества?

А.Ш.: Феминизация в рамках усиления прав женщин – процесс, запущенный давно. Этот процесс влечет усиление обязанностей мужчин по отношению к женщинам. Выполнять эти обязанности становится все сложнее. Иногда мужской гомосексуализм становится попыткой спрятаться от всех сложностей общения с женщинами со всем букетом непростых обязанностей. Сами функциональные роли мужчин и женщин, таким образом, все больше формализуемы институтом права, но сексуальные роли при этом измениться не могут – они заложены в нас самой природой. Нам всегда будет хотеться любить и быть любимыми. Счастье придет, если наши сексуальные сценарии смогут образовать гармонию. Этого и пожелаем всем нам.