KYKY: Расскажи, что ты делаешь на работе? Чем таможенники отличаются от пограничников?

Пограничники смотрят, кто пересекает границу. А мы смотрим, с чем люди ее пересекают. Нам не важны паспорт или визы. Мы смотрим только на то, что вы с собой везете. Нормы постоянно меняются – если есть какие-то изменения, то мы всегда их видим. Вот первого января вводят новый кодекс Евразийского экономического союза, и надо учить изменения. Раз в три года у нас проходит профессиональная аттестация по всем дисциплинам, а каждое лето для нас устраивают специальное обучение.

KYKY: Какая структура у беларуской таможни?

Мы делимся по областям. Например, хотя «Каменный лог» географически ближе к Минску, но область Гродненская – поэтому мы относимся к Гродненской таможне.
То же касается и остальных пунктов. Нет такого, что польские переходы идут отдельным ведомством, и украинские – отдельным.

KYKY: Есть разница, где работать?

Говорят, что самая тяжелая работа на «Новой Гуте» — украинском переходе в Гомельской области. Потом идет наш «Каменный лог». Это один из самых больших пунктов пропуска, поэтому да, тут тяжело. Работа в аэропорту считается проще, чем в автомобильном пункте пропуска. Здесь самая жесть. И железная дорога проще, чем автомобильный. Поэтому туда чаще ставят девушек работать. На автомобильных пункта пропуска нужны именно парни. Нужно лазить по фурам — девушки это не особо сделают. Но все равно у нас таможенниками на «Каменном логу» работают в основном девушки. А вот пограничники – как правило, парни.

Кстати, до начала смены мы не знаем, будем стоять на легковых автомобилях или грузовых машинах. Так сделали из-за того, что в 2015 году был большой скандал на Ошмянской таможне – много людей попались на взятках.

Теперь нам объявляют, где мы будем работать только за десять минут до начала смены. Но, хотя были коррупционные скандалы, тут все равно работает много местных. Когда я только приехал в Ошмяны, мне сказали: «В Ошмянах есть только три вида работы: на таможне, дальнобойщиком и контрабандистом».

KYKY: Как ты устроился на работу в таможню?

Сейчас на пунктах пропуска большая нехватка кадров, поэтому любой человек с высшим образованием может сюда попасть. Я вообще по объявлению устроился. Когда выпускался из университета, на факультете висело объявление: «Ошмянская таможня набирает людей, welcome все, у кого нормальный средний балл».

Я учился на юриста, но у нас тут и учителя работают. Чтобы устроиться, надо пройти собеседование и медкомиссию. Обращают внимание, были ли приводы в милицию. А еще КГБ месяц проверяет кандидата и его родню. Потом стажировка от трех до шести месяцев. За месяц ты сдаешь медкомиссию: сначала по месту жительства, а потом в специальной поликлинике КГБ в Минске. Если все хорошо, проходишь финальное собеседование на таможне, но оно, скорее, формальное. Правда, нельзя выбрать пункт, где будешь работать. Просто подаешься в областную таможню, а там уже отдел кадров решает, где ты будешь работать.

KYKY: Как проходит твой рабочий день?

В начале рабочей смены мы сдаем телефоны. У нас нет ничего, на что бы мы могли отвлечься: ни интернета, ни телевизора. Если я работаю на грузах, то по электронной очереди вызываю к себе машины, досматриваю и оформляю. Тут уже есть градация: если мне надо взвешивать грузы, то придется весь день быть на ногах. А если оформляю — буду сидеть за монитором. Если работаю на легковых, то просто по очереди досматриваю машины. Тут уже посидеть не получится: приходиться бегать.

Смена длится 12 часов. В дневных сменах у нас есть один час обеда или два раза по полчаса. А в ночное время – только полчаса.

KYKY: Как ты справляешься с ночными сменами?

Поначалу было нелегко, но со временем привык. Раньше у нас был график две ночные смены подряд, потом отсыпной и два выходных. А теперь день-ночь-отсыпной-выходной. Удобно, что я могу отдохнуть после ночной смены, но у меня все равно мало выходных, и я почти всегда на работе.

KYKY: Есть ли у таможенников ограничения на выезд за границу?

Мы должны согласовать свой выезд за границу с начальством. Пишем уведомление, куда собираемся и с какой целью. Если ездишь чаще, чем раз в три месяца, то декларируешь валюту, мобильный телефон. Таможенники всегда ездят через красный канал. Быть таможенником-контрабандистом не получится. Мы даже не можем сделать карту поляка, потому что мы на государственной службе. Но Шенген можно спокойно иметь. Вот у коллеги есть многоразовый Шенген, и все в порядке. По крайней мере, пока.

KYKY: А откуда берутся очереди на границах? Из-за того, что люди много и часто ездят или все-таки пограничники и таможенники недорабатывают?

Загруженность зависит от дня недели. Если какие-то праздники, особенно католическое Рождество (в Гродненской области в основном же католики живут), то у нас тут постоянно заторы. А когда Новый год, у нас, считай, выходной – граница полупустая. Вот недавно была «чёрная пятница», в Литве начались распродажи. Очередь на выезд была очень большая. У нас не хватает кадров, поэтому на линии два человека могут работать, они занимаются всем подряд и просто физически не успевают быстро всех оформить.

Обычно большие очереди – для грузовых машин. Бывают очереди на выезде, когда литовцы задерживают. У нас разные нормы пропуска с ними: мы должны пропустить 200 машин за смену. У литовцев нормы меньше, и они столько могут не взять. Вот и стоят дальнобойщики сутками. Еще литовцы часто бастуют – требуют повышения зарплат. Тогда граница тоже стоит. Но вообще в пятницу вечером на зеленом канале (тот, где не надо декларировать товары – Прим. KYKY) в Литву в среднем едет за смену машин 300. На въезд в Беларусь – машин 150-200.

KYKY: А есть еще контрабандисты или они остались в лихих 90-х?

Да, это еще осталось. Но у нас есть база. Если машина когда-нибудь засветилась с тайником, то мы ее владельца будем досматривать по всей строгости. Какой-то «чуйки» на контрабандистов у меня пока нет. Но вопросы наводящие я задаю. Я не могу просто так взять и сказать: «А снимите, пожалуйста, куртку». Для такого у нас есть специальный отдел по борьбе с контрабандой. Они уже более подробно досматривают подозрительных граждан.

Ну и можно посмотреть все па паспорту. Если человек выехал на автобусе час назад, а уже через час въезжает в Беларусь и у него с собой мало вещей, можно судить о том, что человек везет с собой валюту и где-то ее спрятал. Вряд ли ты поедешь просто так на час в Вильнюс. Есть у нас ребята, которые ездят в Литву, закупаются там всякой одеждой, продуктами и потом тут этим торгуют. Но они стараются все везти по нормам.

KYKY: А где обычно контрабандисты прячут сигареты?

Чаще всего у нас не заморачиваются и прячут в сумках. Или когда идут на таможенный досмотр, оставляют сигареты в туалете. А когда чуть позже пройдут паспортный контроль, ноют: «Ой, в туалет хочу» – и идут забирать сигареты. Но теперь в туалете стоят камеры, и так сделать не получится. Когда у нас не работал рентген, один умник туда их закинул, а потом говорит: «Я забыл сумку!» Еще один вез пакет насвая на самом верху рюкзака, ничем не прикрывая.

Бывает, что прячут под одежду сигареты или мясо под воротник.

Вообще, контрабанды не так и много. Вроде бы сигаретчики не должны быть проблемой беларуских таможенников: то, что ты купил сигареты в Беларуси, вреда беларуской экономике не нанесло. Но если литовцы найдут сигареты на своей стороне, то нам прилетает от начальства. На самом деле, чаще всего сигареты везут дальнобойщики. Есть конторы, где шеф говорит: «Будешь возить товар, а еще будешь возить сигареты». Если в фуре сделан тайник, то инспектор, который недавно работает, скорее всего, не сможет его найти. Особенно если у машины все хорошо по документам. Но вот недавно один дальнобойщик вообще не заморочился. Он вез катушки с проволокой и просто туда засунул блоки. Открываешь прицеп, заглядываешь в катушку – а там сигареты.

Встречается, что и на автобусах возят. Обычно мы автобусы очень плотно досматриваем. Недавно футбольные фанаты провозили насвай под подкладкой сиденья. Но кому-то бывает просто лень копаться. Знаю я таких инспекторов. Да и люди в автобусах по-всякому прячут. И под кресла закидывают (конечно же, не под свои), некоторые вообще на улице оставляют, прямо на входе в пункт досмотра два блока могут бросить. А вот наркотики почти никогда не возят. Максимум – насвай какой-нибудь. Ни травы, ни героина, и кокаина на моей памяти не было.

KYKY: Куда надо спрятать сигареты, чтобы их не нашел пограничник?

В себя, наверное. Если у тебя нашли сигареты, а ты говоришь, что это не твое, то возникает встречный вопрос – чье? Вряд ли кто-то из других людей скажет: «О, это мое!» Поэтому оставим тебя, пока не признаешься. Мы не можем силой выбить признание. Просто автобус не будет двигаться, пока не найдем виноватого.

KYKY: И что будет, если меня поймают с контрабандой?

На тебя напишут протокол, выпишут штраф и отпустят с миром. Правда, ты и твоя машина попадут в «черный список». В следующий раз к тебе будет повышенное внимание. Сам конфискованный товар попадает в специальные магазины конфиската. А алкоголь и наркотики, продукты питания мы уничтожаем.

KYKY: Взятки предлагают?

Нет, у нас люди уже наученные и не предлагают. Если коррупция и есть, то вряд ли на уровне обычных инспекторов. После 2015 года периодически обыскивают инспекторов на рабочем месте, плюс проводят всякие семинары и беседы про антикоррупцию. Если мне будут предлагать взятку, то я вызову специальный отдел, они позвонят в милицию, и как итог – 431 статья УК РБ (дача взятки – Прим. KYKY).

KYKY: У вас есть премии за обнаруженные контрабанды?

Если ты нашел сигареты, могут выписать премию 100 беларуских рублей. Но это если большая партия. Если нашел у людей пару блоков, то скажут просто: «Молодец».
Литовцам за контрабанду дается процент от суммы найденного. Поэтому они рвутся досмотреть граждан. Как у поляков – не знаю.

KYKY: Сколько зарабатывает беларуский таможенник?

500-600 рублей. Вот я работаю два года и получаю 600 рублей. Лет десять назад зарплаты на таможне были очень хорошие, около 1000 долларов. Но стереотип о том, что мы тут получаем миллионы, остался. Хотя у нас вообще нет льгот – разве что могут дать общежитие. Но когда пришел я, все свободные места раздали новому начальству. А я сам не местный, поэтому я снимаю квартиру в Ошмянах.

KYKY: Почему беларуские таможенники такие суровые?

С нас сильно спрашивает начальство – не получится расслабиться. Плюс, когда ты на работе, у тебя на груди висит профессиональный видеорегистратор, и записи с него хранятся четыре дня. Они просматриваются, и тебе может грозить минимум выговор, а максимум – увольнение и судебное разбирательство. Даже если ты сам по себе расслабленный и хочешь кричать: «Давайте, везите все подряд: сигареты, кокаин!», то тебе это не даст сделать видеорегистратор.

KYKY: У вас есть правила насчет досмотра оппозиционеров? Как ты отреагируешь, если откроешь багаж, а там будет БЧБ-флаг на самом видном месте?

Недавно был случай. Пограничники нам передают: «Едут БНФовцы! Внимательнее их досмотрите! На беларуской мове разговаривают!» Без понятия, откуда у них эта информация была. Я специально пообщался – адекватные ребята. Я-то сам ничего против оппозиционеров не имею.

Нет такого, чтобы «БЧБ» где-то было запрещено провозить. Экстремистские материалы – это Mein Kampf или голова еврея в сумке.

У нас, бывает, ездят парни, у которых «БЧБ» на все заднее стекло автомобиля, в майках с «Погоней», чуть ли флагами не махают. Пока никто не начинает психовать и истерить, никто к тебе не полезет. У нас, по крайней мере, на «Каменном логу» царит демократия и свобода мнений. Но если будете посылать таможенников, то вызовете дополнительные мероприятия для себя – личный досмотр, например.

У нас на законодательном уровне запрещены угрозы и оскорбления президента. Но, насколько я видел всю эту литературу, там никто никого не оскорбляет, а просто приводятся доводы. Те же русские дальнобойщики везут из Литвы книги типа «Путин – империя зла», и почему-то российские таможенники ничего с этим не делают.
Бывают таможенники, у которых есть свои идеи, которые кардинально против. Но я к этому отношусь лояльно, у меня нет предрассудков. Я не буду кричать: «О, у человека БЧБ-флаг, надо его досмотреть, через рентген пропустить, раздеть догола!»

KYKY: Зависит ли то, как себя ведет на границе человек, от места жительства? Кто больше всего ездит через Каменный лог?

Наверное, больше всего ездят минчане. Не буду говорить за всех, но у них вообще горе от ума. Люди прекрасно знают, что можно везти, но везут с собой в надежде сказать: «А я не знал». У меня недавно был случай, когда ребята везли комод весом в 29 килограмм. А норма – 20 килограмм на человека. Я ребятам говорю: «У вас превышение». А они: «Нас тут четверо, а комод один, на четверых вес можно раскидать». Но комод – это неделимый товар. Он на десять килограмм превышает норму. И людям абсолютно не докажешь, что этот комод нельзя распилить на четверых. Местные так не тупят, они уже наученные. Знают, сколько чего надо везти. Если в автобусе Минск-Вильнюс есть ошмянские, то водители с ними консультируются. Большинство знают таможенников в лицо. Бывает, со мной даже в магазине здороваются.

Россияне не очень часто ездят. В основном это те, у кого в Калининграде родня. Часто предъявляют претензии, мол, мы их досматриваем, а мы же вместе с Таможенном союзе. Бывает, находишь у них перебор пива. И сразу начинается: «Вот почему, это же всего лишь пиво! Это компот, а не алкоголь! Что это такое, это же просто пиво, я могу столько выпить и сесть за руль...» Я не знаю: может, в России пиво алкоголем не считается, я там давно не был (улыбается).

Часто ездят украинцы. Они там отдыхают или перегоняют машины, плюс через Беларусь домой едут украинские водители-дальнобойщики, которые работают в Европе. Казахи и азербайджанцы, кстати, часто везут насвай. У них он разрешен, поэтому они вообще его не прячут.

KYKY: Что тебе больше всего нравится в своей работе?

Я не могу сказать, что мне нравится моя работа. Я отношусь к ней как к способу заработка денег. За моральные убеждения ты не сходишь в магазин и не купишь поесть. Может, это связано с тем, что у нас начальство не очень хорошо относится к персоналу. Взять хотя бы эту норму в 200 грузовых машин за смену – ее очень сложно выполнить. Мы можем не поесть за смену ни разу, не присесть. Раньше начальство выступало за качество работы, а не за количество. Сейчас наоборот. У нас большая текучка кадров. Многим сложно справиться с графиком, со спецификой работы. Сложно перевестись и даже уволиться. Я, наверное, пойду работать в другую сферу. Предлагали уже работать специалистом по перевозкам и логистике...

Зато у нас хороший коллектив, очень молодой. Средний возраст инспекторов – 26 лет, есть пара человек, которым 23. Но вообще работа очень нервная. Я сам по себе человек спокойный, поэтому для меня нет большой проблемы. Но 12 часов таких скандалов – это по-любому стресс для организма. И на психике он, наверное, сказывается.