Да, почему Беларусь? Этим озадачились даже в самом Минске. Через два дня после прибытия в эту забытую страну я стою в крошечном кафе на проспекте Независимости и заказываю капучино. Парень разговаривает со мной, и я с радостью знакомлюсь с Микаэлем. После короткого разговора он спрашивает меня, что я делаю здесь в холодное утро марта в среду. «Отдыхаю, – говорю я, – смотрю на Минск». «Серьезно, отдыхаешь здесь?» – Микаэль трясется от смеха. «А почему бы и нет?», – говорю я, а затем смотрю в лицо, выражение которого в Беларуси, вероятно, означает то же, что и в Германии – жалость.
Беларусь – не «вау»
В принципе, подобное сострадание было повсюду, когда я говорил, что я в Минске или хочу туда поехать. Некоторым даже не приходилось его подделывать, они отвечали «м-м-м», будто посещение Беларуси было какой-то заразной диареей. Но обычно всем просто было жаль меня. Я этого не понимаю. Да, страна – не «вау». Тут нет ни моря, ни гор, ни другого пейзажа, о котором стоит упомянуть. Только Беловежская пуща с последним подобным лесом Европы является достопримечательностью. Внимание привлекают еще несколько замков и исторических деревень, ну и на этом всё.
До недавнего времени «последняя диктатура Европы» не особенно беспокоилась о туристах. На самом деле, она все еще борется с ними. Тут не существует никаких знаков на латинице, зато в аэропорту есть китайские вывески. Только чуть больше года назад страна открылась для туристов. Немцы теперь могут въезжать сюда без визы, но только на пять дней и только через международный аэропорт. С января Беловежская пуща и город Брест тоже стали безвизовыми и доступны по предварительной записи. Но даже эта схема по-прежнему выглядит просто компромиссом.
Нет медицинской страховки – нет допуска
В Минском аэропорту нас встретили молодые пограничники с лицами «будто сжатыми в кулак» и строго отправили нас на соседнюю стойку, где нам нужно было сделать беларускую страховку за евро в день. Я подумал, что это практично, потому что моя иностранная страховка истекла. Позже она стала больше напоминать вступительный взнос, потому что кажется, это не та страна, чтобы в ней болеть. По крайней мере, не в столице, где проживает не менее двух миллионов человек. В течение пяти дней я не видел ни одной машины скорой помощи и лишь однажды слышал сирену. Не знаю, была ли это машина скорой помощи или милиция.
Минск вообще звучит иначе – не так, как Берлин или Копенгаген. Конечно, здесь тоже шумят автомобили, но нет других звуков: нет детского шума, нет разговоров, смеха, шума толпы. Хотя улицы полны людей! Они носят подвернутые и укороченные джинсы. Они смотрят в свои смартфоны и гуляют с кофейными стаканами – по крайней мере, так делает молодежь. И да, там много молодых людей, старых тоже много. А вот людей среднего возраста – нет.
Вероятно, именно поэтому музыкальные каналы постоянно играют в барах, кафе, в McDonalds и KFC – Music One из России или VH-1 из США. Их так много, что они даже раздражают. Снаружи в как бы благородном торговом центре в отеле Hilton на проспекте Победы висит гигантский экран, который орет что-то про хорошее настроение. К примеру, обычный греческий пляжный клуб – это, наоборот, место меланхолического созерцания. Поп и культура потребления – центр Минска выглядит, как наркоз для граждан.
На самом деле, Беларусь бедна, и достойный уровень потребления по-прежнему остается несбыточной мечтой.
Торговый центр отеля новый, тут есть телефоны Samsung или Apple и джинсы Diesel, но магазины пустые. Часто я был единственным клиентом в магазинах, и сразу замечал: для местных я выгляжу, как парень с деньгами. Они вычисляют, как это часто бывает в Восточной Европе, по обуви. Вряд ли здесь кто-то носит западные кроссовки. Неудивительно, что независимо от того, есть ли Adidas, New Balance или Vans, вещи стоят столько же, сколько в Гамбурге или Лондоне. Средний беларус должен обходиться с 1000 евро в месяц, и в таком случае пара обуви Nike – это чертовски дорогая забава.
Если вы хотите показаться «своим» в Беларуси, ведите себя тихо. Признаки упрямства или восстания редко встречаются в этой стране, где единообразие определяет городской пейзаж. Тут почти не бывает людей с цветными волосами или в скейтерской одежде, хиппи или байкеров, загоревших пожилых людей, пирсинга и татуировок. Также практически нет чернокожих или людей восточного происхождения – тут есть простая, ненавязчивая, серая толпа. Конечно, это ничего не говорит о людях, но много говорит о руководстве. Это идеальный «народный орган» для таких автократов, как постоянный президент Беларуси Александр Лукашенко.
Несколько лет назад Беларусь по-прежнему называлась «Северная Корея Европы». Но совсем строгие времена закончились, хотя полицейское государство в прошлом году решило снова поиграть мускулами.
Протесты против налога на тунеядство (да, он на самом деле существует) дали многим беларусам надежду на «беларускую весну». Но спустя всего несколько недель протесты были сокрушены силовиками. С другой стороны, интернет тут абсолютно свободен, даже при том, что все пользователи отслеживаются.
Когда вы разговариваете в ресторане или в супермаркете с местными, они не кажутся порабощенными и запуганными. Только любой, кто оказывается там, как я, на несколько дней, не ощущает на себе всех репрессий и давления кодексов, которые установлены для местных граждан.
Так или иначе, Беларусь можно пожалеть. Она почти ничего не производит из продуктов, которые пригодились бы всему остальному миру, а жителей в течение 80 лет угнетают более или менее злые тираны. Нацисты бушевали здесь, как берсерки, а то, что они оставили, было добито Советами. К сожалению, их утописты воспользовались послевоенной разрухой как возможностью сделать Минск «городом социализма»: широкие улицы в шахматном порядке, неоклассические жилые дома и много пустых открытых площадей. На бумаге они, может, и казались возвышенными, но в действительности заставляют людей чувствовать себя маленькими и немощными.
Место для людей, которые страдают клаустрофобией
Проспект Победителей – это бульвар, чьи тротуары шире, чем сама улица с шестью полосами. По бокам от него расположены десятиэтажные бизнес-центры и 25-этажные жилые кварталы с вкраплениями газонов и редкими стратегическими зданиями поблизости: спортивным клубом и Музеем Великой Отечественной войны – это такое золотое стеклянное здание, над которым реет флаг Советского Союза. Монументальная архитектура для людей, которые страдают от клаустрофобии.
Почему же все-таки Беларусь? Это промежуточный мир из Европы, России и Советского Союза – странный, но при этом заурядный. Микаэль, студент из кафе, справедливо тогда посмеялся надо мной. В следующий раз я поеду в нормальный отпуск – туда, где я хотя бы смогу прочесть указатели.
Оригинал материала: Stern.de