Философ Raimar Zons в сборнике Die Macht der Schönheit (Сила красоты) оценивает современную эпоху как эру «Возвращения Прекрасного». Впервые красоту тела показали античные греки. Потом пришли христиане и дисквалифицировали её как мир пошлости и низменности (как dirty world). К счастью, благодаря сексуальной революции нас снова радует соблазнительная плоть. Это важно для обычного человека, ведь по Ф. Ницше бренная жизнь может быть оправдана только эстетически. Осталось только разобраться, как выглядят сексуальные тела и почему они производят такой эффект.
Просматривая современные клипы, рекламу, фильмы, можно обратить внимание на одну деталь: сногсшибательные модели, актрисы и певицы публично трогают и поглаживают своё тело.
Почему это эротично?
Являются ли эти приёмы эффективными для всех? Как окружающие отреагируют, если мужчины начнут себя публично ласкать? Попытаемся разобраться со всем по порядку. Бросается в глаза, что красавицы не просто трогают себя, но и внешне демонстрируют, что испытывают возбуждение и состояние, близкое к оргазму. Получается, что такие ритуалы намекают на женскую мастурбацию?
Если это так, то как можно соблазнить другого с помощью аутоэротизма? Оказывается это возможно, как пишет З. Фрейд: «Он начал поэтому играть перед няней своим органом, что, как и во многих других случаях, когда дети не скрывают своего онанизма, должно пониматься, как попытка соблазнения. Няня разочаровала его, сделала серьёзное лицо и сказала, что нехорошо так делать: у детей, которые этим занимаются, на этом месте делается «рана»» («Из истории одного детского невроза»). Получается, что публичный аутоэротизм может быть красивым, но только если его практикуют взрослая тётя, так как, возможно, у неё не возникает «рана». Как бы то ни было, остаётся зафиксировать, что хотя мужская мастурбация более распространена (согласно социологу Кэтрин Хаким соло-секс – это мужское хобби), она почему-то непривлекательна для девушек. Если парень – не Майкл Джексон, то вряд ли он соблазнить женщину, хватаясь за свою промежность.
Поэтому мужское хобби показывают только в другом («интеллектуальном») кино («Мечтатели» Б. Бертолуччи), противостоящему массовым вкусам, или в голливудских комедиях для подростков. Другое дело – женский онанизм. Как указывается в заметке «Мастурбация – последнее табу?» в российском глянцевом издании Psychologies (август 2012, тема номера – Секс: чего хотят женщины), сегодня это сюжет весьма популярен в порнофильмах. Поэтому у Джима из первого «Американского пирога» настоящий восторг вызвало то, что его одноклассница Надя стала самоудовлетворяться в его кровати. А вот противоположную ситуацию сложно представить. Вот так и возникает гендерное неравенство, о котором говорит обложка немецкой das Handbuch der Onanie: девочкам публично можно всё, а мальчикам нет.
Но почему мужчин так радует женское рукоблудие? Ведь она же показывает, что ей не нужен субъект с пенисом! Да и по статистике известно, что девчата гораздо чаще испытывают удовольствие, солируя в одиночестве, чем устраивая дуэт со своим любовником. Вероятно, некоторым мужчинам хочется хоть раз увидеть женское возбуждение и наслаждение.
Как женское тело преображается в нечто прекрасное из-за прикосновений
В то же время масс-медиа учитывают хрупкую мужскую психику и чаще показывают, как женщина публично трогает и ласкает не зону гениталий, а другие эрогенные зоны. Поэтому логичными выглядят результаты опросов мужчин в барах для одиноких лиц (singles bars), которые приводит эволюционный психолог Дэвид Басс в монографии «The Evolution of Desire». Если самое возбуждающее для парней – это когда девушка соглашается на секс, то на втором месте – это когда она трогает и ласкает свой pelvis (таз, задницу). Такой же эффективной техникой (рейтинг 6.07 из 7 возможных) является поглаживание своей груди.
Почему женское тело преображается в прекрасное из-за таких манипуляций? Попытаемся разобраться с помощью философов Ж.-П. Сартра и Э. Левинаса, которые исследовали сущность ласки. Правда, они анализировали её в рамках интимных отношений между мужчиной и женщиной, но нет препятствий применить их идеи к феномену аутоэротичных ласк.
Начнём с Сартра, для которого люди всегда находятся в конфликте так, что другой человек – это для вас настоящий ад. Попытка устранить эту борьбу и враждебность посредством любви и желания заканчивается ничем. Так в «Бытие и ничто» сексуальное влечение описывается как попытка устранить дистанцию между самостоятельными субъектами. Обычно люди предстают друг перед другом «телами в действии» и «телами в ситуации», у которых есть планы на будущие, профессиональные компетенции и обязанности. Их части тела (руки и ноги, голова и ягодицы) – это полезные орудия, призванные помочь реализовать проекты индивида. Сексуальное желание разрушает эту функциональность «тела» в пользу пассивной и инертной «плоти», поглощенной фактичным пребыванием «здесь и сейчас» и желанием увязнуть в другой человеке. Ключевую роль для вожделения играет ласка, которая лепит из «тел» участников их «плоть».
Мотивация ласки
«Лаская другого, я порождаю его плоть моей лаской, моими пальцами. Ласка есть совокупность процедур, которая воплощает Другого. … Ласка открывает плоть, освобождая тело от его действия, распыляя его возможности, … В ласке я скольжу медленно своей инертной рукой по талии Другого, я заставляю его ощутить мою плоть, и это он может сделать, лишь проявляя сам себя инертным; дрожь удовольствия, которая пробегает по нему тогда, как раз и является пробуждением его сознания плоти. Взять мою руку, отстранить или сжать ее – значит вновь стать телом в действии; но это сразу же означает заставить исчезнуть мою руку как плоть. Позволить ей незаметно скользить по всему своему телу, свести ее к нежному касанию, почти лишенному смысла, к чистому существованию, к чистой материи, немного шелковистой, немного мягкой, немного жесткой, – это значит самому себе отказаться от того, чтобы быть тем, кто устанавливает ориентиры и развертывает расстояния, значит сделаться чистой слизистой оболочкой. В этот момент реализуется общность желания … И не случайно, что желание, имеющее в виду все тело, достигает его особенно через массы плоти менее дифференцированные, более грубо пронизанные нервами, менее способными к спонтанному движению – через груди, ягодицы, бедра, живот … Поэтому подлинная ласка есть соприкосновение двух тел в частях наиболее чувственных, соприкосновение животов и грудей; рука, которая ласкает, несмотря ни на что, слишком развязна, слишком близка к совершенному орудию».
Однако такая идиллия скоро заканчивается и участники неизбежно переходят на стадию садизма-мазохизма. «Теперь «ласка имеет целью только насытить, пропитать сознанием и свободой тело другого. Сейчас это насыщенное тело нужно взять, захватить, войти в него». Левинас же исходит из позитивных отношений между людьми. В «Тотальности и бесконечности» любовь – это не борьба за признание и желание овладеть другим. Это пассивная радость от встречи с хрупким, уязвимым и ускользающим Иным, которая ощущается как «приобщение к тайне». Это вызывает отказ от «мужественного героического «я»», производит не только тревогу за Другого, но и романтическую сентиментальность, умиление, нежность и доброту. В этой ситуации ласка выполняет мистическую роль. «Перед лицом этой женственной слабости позиция любящего – не просто сострадание и не безучастность: он погружается в упоение лаской. Ласка как прикосновение – это чувственность. Однако ласка превосходит чувственное. … Особенность ласки в том, что она ничем не насыщается, она домогается того, что, постоянно освобождаясь от своей формы, устремляется навстречу будущему, – все еще не наступающему, к тому, что ускользает, как если бы его еще не было. Ласка ищет, стремится. Это интенциональность не обнаружения, а поиска, движение к невидимому. … Дело не в том, что ласка стремится овладеть чуждой ей свободой, сделать ее своим объектом или вырвать у нее согласие. Ласка ищет, независимо от согласия или сопротивления этой свободы, то, него еще нет, … В ласке, в этом, с одной стороны, все еще чувственном отношении, тело уже освобождается от самой своей формы, чтобы предстать в качестве эротической наготы. В телесном характере нежности тело лишается своего статуса сущего. Любимая, ощущаемая, но в своей наготе остающаяся незапятнанной, по ту сторону объекта, лица и, следовательно, по ту сторону сущего, пребывает в чистоте. … Ласка стремится к нежности, у которой нет более статуса «сущего», она вне «чисел и существ», у нее нет даже свойства сущего. Нежность означает способ, манеру держаться в no man's land, в промежутке между тем, что есть, и тем, чего-еще-нет».
На мой взгляд, эти рассуждения Сартра и Левинаса годятся и для понимания публичных аутоэротичных техник женского тела.
Только я пока ещё не разобрался, что происходит в современных клипах. Или женщина превращает себя в инертную и пассивную Плоть, которая может стать объектом-вещью для очередного садиста? Или же девушка показывает себя таинственной любимой, которая ласкает себя согласно «гуманизму другого человека»?
Наконец, бросается в глаза, что в масс-медиа женщины не просто растирают определённые места. Они вообще у себя всё трогают: волосы, голову, щёки, губы, язык, шею, плечи, руки, живот, бока, спину, поясницу, ноги, ступни!
«Какая она молодец, что борется со стрессом с помощью самомассажа!»
Что в этом привлекательного для мужчин? Здесь можно вспомнить заметку «Великая сила прикосновений» в российском глянцевом журнале «Домашний очаг» (февраль 2013). Согласно экспертному мнению регулярные тактильные ощущения (объятия, массаж, поцелуи) лучше, чем секс, так как понижают уровень кортизола («гормона стресса») и повышают в организме уровень окситоцин («гормона удовольствия»). Правда, последнее определение ошибочно: окситоцин – это «гормон верности», который улучшает социальное и коммуникабельное поведение человека. Тогда получается, что при виде поглаживающей себя красотки мужики восхищенно думают: «Ну, как она это делает! Какая она молодец, что борется со стрессом с помощью самомассажа! Не то, что мы: чуть что, то начинаем бухать. А ведь мы могли бы просто всё у себя потрогать!»
Однако возможно другая интерпретация, если обратиться к знаменитым Gender Advertisements Ирвина Гофмана. Социолог выделяет в рекламе такую женскую технику тела как feminine touch (женское прикосновение). Мужское использование рук является утилитарным: связано с захватом, удержанием и манипулированием. А женское является ритуалистическим: связано с поглаживанием контуров предметов с помощью пальцев, рук и лица. Отдельно Гофман отмечает такой женский ритуал как self-touching (прикосновение к себе), который призван показать, что тело женщины – это деликатная и ценная вещь. Отсюда понятным становится сюжет клипа «Justify My Love».
Как-то Мадонна шла с чемоданом в руке, но вот её охватило желание. Она стала у себя всё трогать и сразу прибежал мужчина, из-за чего стал возможен такой грех, который даже на MTV запретили показывать.
А такой сюжет с участием мужчины, который вдруг всё у себя стал гладить, даже сегодня маловероятен. Если, конечно, парни не занимаются пародией на женские клипы (как это делают Vanilla Sky) или не провоцируют общественное мнение как эпатажный Мэрилин Мэнсон и другие плохие парни.
Итак, подведём итоги. Чтобы быть привлекательной, женщина в масс-медиа должна сегодня прикасаться к своему телу, особенно к своим волосам. Это знание имеет ещё такое практическое значение. Оно позволяет сориентироваться в мире, где становится непонятным, кто девушка, а кто – парень. Об этой проблеме многие давно поют: Scorpions «He's a Woman, She's a Man» или The Killers «Somebody Told Me» («Well somebody told me – You had a boyfriend who looks like a girlfriend»). Так вот я нашёл чёткий критерий. Если человек публично всё у себя там трогает, то это – красивая девочка.