Нина, 34 года. «Мне не нравится определять то, что я испытываю к партнерам, словом «любовь»

«В детстве я читала много романов, в которых любовь должна быть одна и на всю жизнь. С этими мыслями я росла, но в реальности такого не видела. Хотя моя семья была достаточно крепкая (мне так казалось), когда мне было 15, родители разошлись. И у меня возникли вопросы: почему так происходит? Что такое любовь? Какой другой вариант отношений возможен?
 
В 15 лет я влюбилась. И это была женщина. Сильное, глубокое чувство, очень трепетное. Оно было и остается за гранью телесности. В 17 лет я влюбилась в мужчину. Я его любила, но это не история про будущую семью. Мне было сложно понять его свободолюбие в отношениях, но в том возрасте я его принимала насколько могла. Мы хорошо расстались и потом еще дружили. Позже я стала жить с мужчиной, который был старше на 20 лет. Мы сильно любили друг друга, вместе занимались творчеством, много путешествовали и выступали. Но в какой-то момент появился мой первый мужчина. И вот тогда я не смогла выбрать между ними, потому что оба были мне дороги. Чувства к одному никак не уменьшали чувства к другому. Но это были нечестные отношения, потому что только один человек знал о втором. Это был мой выбор не говорить об этом «гражданскому мужу», потому что он был очень традиционных взглядов – в итоге мы расстались. А вот с другим мы еще долго были вместе. У него были другие девушки, а у меня — другие партнеры. Мы до сих пор общаемся, хотя он женат, и жена не знает обо мне. Он мне очень дорог, но я не хочу снова участвовать в истории, где не все будут знать, что происходит.

Принятая всеми участниками полиаморная история случилась несколько лет спустя. Когда парень рассказал мне, что у него есть девушка, и она принимает такой вариант отношений, у меня не было сопротивления этому. Она тоже знала обо мне. Но ни у меня, ни у нее не было желания встречаться. Потом у них начали рождаться дети, они заключили брак, но он жил на две семьи. Его позиция была такая: «У меня есть две любимые женщины и я буду о них заботиться». Но никто не был готов к тому, с чем мы столкнулись: ревность, финансовые сложности, дележка времени, плюс его жена была против, чтобы я общалась с детьми. Это была не ревность, а скорее чувство обделенности вниманием и поддержкой. В какой-то момент стало очевидно, что всем: мне, ему и его жене — как-то не очень. Я приняла решение выйти из отношений. Это был очень болезненный разрыв – мне понадобилось полтора года, чтобы восстановиться. Долгое время я жила работой и ни в кого не влюблялась.

Сейчас я предпочитаю быть в свободном пространстве. Все мои партнеры – и мужчины, и женщины – знают правду обо мне, могут спрашивать о моих чувствах к другим и говорить о своих. Или не говорить – это их выбор.

Ревность может возникать, но когда докапываешься до её причины, вопрос исчерпывается сам собой.

Сейчас с моими девушками мы дистанцированы, они живут в других городах. В какой-то момент времени я рвусь к одной, в какой-то — к другой. В последнее время мне не нравится определять то, что я испытываю к партнерам, словом «любовь». Оно ограничивает чувство и одновременно усложняет его стереотипами. То же самое с влюбленностью – слишком сложно разграничить: где одно, а где уже другое?

Я могу влюбиться и на пять минут. Однажды в душный летний день я спустилась в метро. Мне плохо, все запахи неприятны. Но тут мир перестает существовать... Стоит девушка. Высокая, стройная, загорелая, с дредами, много колец и украшений, простое льняное платье. Такая свободная стоит и ест свежий огурец. И запах этого огурца наполняет весь вагон. Я ехала пару станций с ней и была по-настоящему влюблена.

Но бывает, меня накрывает паника: «Почему со мной всё так? Я хочу «классический вариант», я хочу, чтобы все было понятно, я хочу школа-институт-работа-семья-дети!» Страх будущего давит, родители и родственники задают вопросы: «Когда же ты замуж выйдешь? Уже пора бы». Но я выработала свои защитные механизмы. До сих пор я задаюсь вопросами: насколько полиамория может существовать и возможны ли счастливые полиаморные отношения? Возможно, моногамная пара — это проще, потому что не нужно выбирать, с кем провести Новый год, если вы не можете провести его втроем, вчетвером, впятером…»

Дмитрий, 31 год. «Уже лет шесть у меня несколько параллельных любовных отношений»

«С юношества все мои отношения с девушками через год-два-три теряли изначальную яркость. Влюблённость сменялась серостью, сомнениями или конфликтами, после которых заканчивались одни и начинались другие любовные истории. Я любил и люблю всех своих девушек и никогда не хотел разлук. Поэтому однажды, после нескольких лет отношений с одной девушкой, когда появилось влечение и чувства к другой, решил попробовать сохранить отношения. Был максимально искренен со всеми.
 
И если «новая» девушка была открыта, то для другой такие отношения стали неприемлемы. Она сильно ревновала. Мы много об этом говорили, разными способами пробовали успокоить ее неприятные чувства, но ничего не получилось. Расстались тепло и в полном взаимопонимании.

 
Когда у второй девушки начались другие отношения, ревность возникла уже у меня. Но к тому времени я понимал, что причина болезненных и неприятных чувств во мне. Я наблюдал, искал корни. И чем глубже и внимательнее, тем больше становился свободен. Если я люблю, то не ревную. Очень радостно видеть девушку счастливой. И неважно – находится она в моей компании или в компании другого мужчины. Когда ты чрезмерно сосредоточен на себе, а не на ней, на том, что можешь её потерять – очевидно, что это не любовь. Тогда множатся и ревность, и обиды, и недопонимания.
 
Последние лет шесть у меня несколько параллельных любовных отношений. С одной девушкой около года живем вместе. Спим, бывает, не только вдвоём. Кроме близких любовных отношений, случается и что-то временное, несерьёзное. У моих девушек тоже есть другие партнеры. Я знаком со многими. Помню, очень понравилась одна замужняя девушка. Пригласила меня к себе. Мы провели вечер и ночь, а утром ей позвонил муж, которому она сразу всё рассказала. Он ответил: «Круто! Дима Завадский. Я слышал о нём много хорошего». Потом мы с ним познакомились, и уже лет пять дружим. Много общего получилось и в плане отношений: сейчас у девушки, с которой живу, с ним взаимная симпатия.

 
Был еще один интересный парень. Я начал встречаться с девушкой, и у нас возникли недопонимания, в которых не получалось разобраться. Тогда я попросил её познакомить меня с её бывшим – думал, у него опыта побольше будет. Он моногамный, но очень мне понравился. Помню, когда он захотел увидеться с этой девушкой, написал мне сообщение: «Дима, мы с ней встретимся. Секса у нас не будет, просто пообщаемся. Максимум сделаю куннилингус». А потом, уже во время встречи приходит еще одно сообщение: «Да, точно, куннилингус сейчас сделаю». Прекрасный парень! Мне, конечно, такие подробности не особо интересны, но искренность всегда привлекает».

Мария (имя изменено по просьбе героини), 25 лет. «У нас появилась девушка, но я начала ревновать»

«У меня уже восемь лет один партнер. Мы всегда были не ревнивые. Я нормально относилась, если он уезжал на несколько дней к своей подруге, потому что знала: там ничего нет. В один момент у нас обоих появилось больше желаний и стремлений, связанных с другими людьми. Мы обсуждали людей, которые нам нравятся, флиртовали с кем-то, случались поцелуи. Но мы не говорили об этом, потому что не знали, что потом с этим делать. А как-то вечером напились и выложили все друг другу. И поняли, что это сделало нас только ближе.
 
Потом у нас случился секс с нашей подругой – нам понравилось. Но вскоре у нее появились стабильные отношения, и мы стали реже видеться. Мы поняли, что это клевый формат – почему бы не пробовать что-то такое и дальше? Так у нас появилась девушка. Первый раз мы увидели ее на общей тусовке. Она нам понравилась. Сначала я сходила с ней в кино, потом отправила парня с ней гулять. Первое время мы просто общались, ездили в гости друг к другу. А в какой-то момент мы начали намекать на что-то большее. Первое время ее это жутко пугало, она отнекивалась. Потом, не без алкоголя, у нас произошел секс. Но мы воспринимали эти отношения серьезно, хотели построить что-то красивое. Всё лето мы были вместе. Она приезжала к нам на один вечер, а оставалась на неделю. Однажды приготовила еду, пока мы были на работе. Мы нашли ей зубную щетку. Даже ее мама знала, что между нами не совсем дружба.

 
Когда у меня первый раз появилась ревность, это было странно. Я не понимала, почему, в итоге закрылась и молчала, думая, что пройдет само. Но это привело к катастрофе. Меня очень обижало, что я выпадала из этих отношений. Я думала о нас троих как о чем-то целом, а они часто были только вдвоем. Девушка вбила себе в голову, что я ревную парня к ней, но на самом деле я больше ревновала ее, потому что мы с ним прожили много лет вместе, он точно никуда не денется.

 
Осенью начались проблемы. Однажды она сказала: «Какая дружба? Мы просто хорошо проводили время!» Я поняла, что не вижу смысла находиться в комнате с человеком, которого любила, а оказалось, что мы друг другу никто. Когда мы успокоились, парень позвал спать нас всех вместе, как мы обычно делали. Я сказала: «Можешь идти с ней, можешь идти со мной, но втроем я никуда не пойду!» Он остался со мной.

Меня жутко бесило, что они переписываются. Потом она удалилась из всех общих чатов, перестала писать. Потом мы с парнем решили, что не может одна неудавшаяся попытка сломать пару, которая держалась столько лет. Мы должны держаться, чтобы доказать, что мы сильнее всего этого. Это сработало. Но я поняла, что у меня серьезные проблемы с ревностью. Меня бесил сам факт, что меня это волнует! Поэтому сейчас я говорю всё, что думаю и чувствую, проговариваю всё, что происходит. У нас даже есть внутреннее семейное нововведение: раз в две недели мы обязаны выйти из дома на чашечку кофе и просто сказать все, что накопилось.
 
Та девушка больше не появлялась в нашей жизни. Хотя однажды мы ее встретили в городе – остановились, обнялись, у каждого сердце колотилось. После всего, что случилось, я поняла: мне хочется побыть в чем-то стабильном и вернуться к моногамии. Но я все ещё считаю полиаморию прекрасным форматом отношений, если все подходят к этому осознанно. И не исключаю возможности когда-нибудь вернуться к нему».

Марк, 21 год. «Партнёр сказал: «Вообще-то я ревнивый собственник, но давай попробуем»

«Первый юноша у меня появился в 13 лет. Тогда я не идентифицировал себя как агендер, и это были максимально гетеронормативные отношения. Я был милой девочкой в отношениях с очень милым мальчиком. Мы иногда встречались в центре города, гуляли по парку, держались за ручку и спустя полгода поцеловались. Тогда я выработал для себя идею, что любая измена – это табу, даже мысль об этом – уже измена.

В 17 я оказался в ужасных отношениях. Единственное, что было прекрасно – это обалденно красивый юноша. Но ему было абсолютно наплевать. А я просто утопал в человеке. В этих же отношениях меня угораздило влюбиться в другого.

После расставаний с одним и другим, я познакомился с парнем, играя в настолки. Мы часто оставались друг у друга, пили глинтвейн, смотрели сериалы, близко общались. В какой-то момент я понял, что чувствую совсем не дружескую симпатию. Но осознал это, когда он собрался уезжать. Когда он был в поезде, я ему написал: «Чувак, я тебя люблю, серьезно, без шуток». Но он уехал в Питер к своей девушке. Тогда я умер. Я не снимал кольцо, которое посвятил ему – оно было похоже по форме на обручальное с круглым зеленым камнем.

Но жизнь продолжается – и меня зацепил один человек. Как же я себя тогда ненавидел! Чувствовал себя предателем. Но тогда я как раз интересовался феминизмом, гендерной теорией и случайно прочел о полиамории – и у меня сразу отлегло. Оказывается, можно любить нескольких людей одновременно, при этом ничего из этого не будет обесценено.

 
В первых моих отношениях, где я обозначил себя как полиамор, партнер сказал: «Вообще-то я ревнивый собственник, но давай попробуем». На этих словах нужно было бежать. В какой-то момент у меня возникли несерьезные отношения с парнем из компании неформалов. Как только между нами образовалась связь, я сразу рассказал им обоим друг про друга. Но второй парень каждый раз вырывал руку из моей, когда видел какую-то знакомую. А мой «первый» партнер просто слетал с катушек.

Потом я познакомил его со своей однокурсницей Катей, и он в нее влюбился. Я был так рад за него! Он начал обсуждать со мной возможность V-образной триады.

Поскольку я понимал, что моему партнеру это очень важно, начал разговаривать с Катей про полиаморию. Мы проговаривали ее страхи и то, как эти отношения могут работать у нас троих. В общем, я ее уболтал, что это не катастрофа и можно попробовать. Буквально через пару дней ко мне пришел Олег и сказал: «Мне нужны более моногамные отношения». Это был долгий эмоциональный разговор, я плакал, он тоже. Я не мог ему объяснить, как бороться с ревностью, потому что у меня это чувство просто не вписано в прошивку. Он потерялся в эмоциональном болоте и не смог выбраться. Катя через пару недель уехала в Москву, и больше они не виделись. А мои отношения с парнем-неформалом закончились очень быстро – он тоже сказал, что ему нужны моногамные отношения с бывшей.

Сейчас мой партнер – просто душка. У нас открытые отношения. Мы познакомились в Тиндере и живем вместе. На первой встрече мы как-то коснулись темы ревности. Я сказал, что вообще не ревную, я полиамор. Он сказал, что тоже не ревнует. Леша просто говорит: «Я ночевал у Маши». Слова «ночевал» достаточно, потому что я знаю, кто эта девушка. У них были отношения, когда мы познакомились. Сейчас Маши нет, а про других его партнеров я не знаю. Значит никого нет. 

Мы всегда обсуждаем малейшие симпатии, присылаем друг другу аккаунты красивых людей. Как-то мы ездили в лес с палатками. Там была моя коллега, которая мне очень нравится. Леша сидел у костра, пил вино и смотрел, как я пытаюсь флиртовать с ней. Потом сказал: «Смотри, она купаться пошла. Иди!» Это создало еще большую близость между нами. За счет этого у нас лучший секс.
 
Сейчас у меня только Леша. Другие отношения ограничиваются симпатиями и флиртом. У меня просто нет времени на что-то новое, так что я благодарен за то, что у меня уже есть».