«Я задумал свою студию четыре года назад, устав от контактов с производителями и импортерами на рынке. Мы работаем с заказчиками индивидуально», – говорит мне Влад Рекунов при встрече, провожая в свой кабинет. О беларуском парфюмере известно по его работе с российской эстрадой: он делал духи Валерию Меладзе, Филиппу Киркорову, группе ВИА ГРА, Тимати. Подарил хрустальный флакон в форме микрофона французской певице Мирей Матье перед концертом, она его увезла во Францию.

Влад Рекунов – беларус, который зарабатывает деньги на российских селебрити. Это понятно: на «диком востоке» рынок больше, стразы ярче, а денег больше. Рекунова критиковали соцсети после того, как он объявил о создании духов для Путина. Один из последних проектов – духи PA VETRA, которые, по уверению Влада, символизируют запах Беларуси. Именно об этом я и пришла с ним поговорить. Начали, как водится, с самого начала.

Влад Рекунов: Четыре года назад мы появились в Минске, стали заявлять о том, что создаем персональные композиции ароматов. И столкнулись с тем, что никто не знает, что это. Услуга принципиально новая для рынка. «Персональный запах? Что это?» Как только я говорю, что это аналогия индивидуального пошива в одежде, только в духах: «О! Становится понятнее». Все знают, что существует серийная одежда, но если человеку хочется, «чтобы костюмчик сидел», то он идет к портному. И то же самое есть в запахе, когда можно соткать аромат исключительно из тех компонентов, от которых вы без ума.

KYKY: А от чего вы сами без ума?

В. Р.: У меня это ощущение происходит, когда я чувствую, что будет классный проект. Вот, например, когда выводишь на рынок беларуский аромат PA VETRA, коленки дрожат. Я заявляю, что это аромат Беларуси. В 2008 году мой наставник София Гройсман впервые сказала, что работает над запахом Беларуси. Она одна из самых великих парфюмеров современности.

У нее очень патриотичная биография: папа Петр Ходош партизанил, вывел из гетто множество евреев, в том числе и маму Софии, после войны за всё это его репрессировали, и они вынуждены были иммигрировать: сначала в Польшу, потом эти же спасенные им евреи помогли уехать им в Америку. Эдакая история в духе Шиндлера, просто не в таких масштабах. И София, окончившая в Польше химический техникум, с самой низшей должности помощника лаборанта (ниже только уборщица) доросла до вице-президента, отвечающего за разработку запахов, и главного «носа» IFF (International Flavors & Fragrances).

Как беларуска из Новогрудской области создала ароматы для Yves Saint Laurent и Calvin Klein

В 1996 году София Гройсман получила награду American Sociaty of Perfumers и премию «Живая Легенда». Её ароматы можно назвать произведением искусства, среди них – Parisienne (Yves Saint Laurent), Eternity for Women (Calvin Klein), Trésor (Lancome), Sun Moon Stars (Karl Lagerfeld), White Linen и Beautiful (Estee Lauder), Diamonds and Rubies (Elizabeth Taylor) и другие. Беларуска из поселка Любча Новогрудской области, покинувшая СССР в возрасте 15 лет, добилась всего благодаря трудолюбию и любви к экспериментам, которые были столь удачны, что на неё обратил внимание известный парфюмер Эрнст Шифтан, протеже тогдашнего руководителя компании IFF Жозефины Катапано. У Жозефины так же, как и у Софии, не было образования парфюмера, но было необыкновенно тонкое обоняние и интуиция. И вот представьте: суперзвезда парфюмерии София Гройсман вдруг говорит о том, что создает запах Беларуси! Невероятно. София – очень динамичная, с чувством юмора, подвижная для своих 70 лет и просто невероятная женщина, великая и неимоверно крутая. Кстати, она до сих пор превосходно говорит по-русски, с вкраплением, конечно, английских слов.

София закончила разработку рецептуры в 2012 году, и прилюдно в 2014 году в магазине «Звезда» на презентации, куда было приглашено большое количество людей и СМИ, подарила мне формулу духов с запахом Беларуси. Конечно, меня волновало происходящее! Два года у нас ушло на поиск инвесторов. Потому что изготовить и подарить формулу – это одно: рецептура вот, на бумаге, делай с ней, что хочешь.

Условно, я у себя в лаборатории могу сделать стакан этого запаха – и что? А сделать его в тираже – значит, оплатить флакон, объем жидкости, упаковку, дизайн и печать, поставить на рынок и сертифицировать.

Это огромный объем работы. Нам удалось убедить парфюмерный бренд Lambre, что изготовить аромат Беларуси на хорошей французской фабрике – это здорово, классно и круто. Они вложили в это деньги.

KYKY: О, тем более на упаковке оттеснена выпуклая географическая карта Беларуси, которая по своим контурам здорово похожа на Францию!

В. Р.: Вы тоже это видите? (смеётся). Дизайн упаковки делала беларуский дизайнер Ольга Ханцевич, очень талантливая девушка. И вот Lambre изготовили «Аромат Беларуси» (рабочим названием духов какое-то время было «Белая Русь № 5» – прим. KYKY), поставили его на рынок. Мы сертифицировали его, импортировали, и вот уже вторую неделю он существует.

Чем пахнет Беларусь

В. Р.: Признаюсь, за эти два года изначальная формула была немного изменена. София привезла рецептуру, образцы, мы их здесь «послушали», и я сказал, что их необходимо доработать, потому что в нашем климате они звучат очень плотно. Запах стал густой, тяжеловатый, и, что самое обидное, возрастной. В разных климатических условиях это возможно – запах звучит по-разному. Мы собрали фокус-группу из 3000 человек разных возрастов, задали им порядка 30 вопросов, запах оценивали, обсуждали, и София позволила: «Влад! Up to you! Если ты хочешь, доработай запах!». Я немножко подредактировал рецептуру: он стал очень light, легким. Мы хотели сделать большой флакон, на 75 мл, но чтобы он не выглядел массивно, как столб. Было перепробовано 57 вариантов эскизов. Причем, это perfume, духи. Не туалетная или парфюмерная вода, а более стойкая субстанция. Мы старались быть не только эксклюзивными и новыми во всем, но и оставаться экономными и рачительными – очень по-беларуски. Калi упрыгожваць, дык па максiмуму! Вы видели, чтобы духи были в упаковках более 30 мл? В единичных случаях – 50 мл… Вот, смотрите на наше PA VETRA!

KYKY: А как родилось название PA VETRA?

В. Р.: Через тернии (смеётся). Но, на самом деле, очень быстро. Вы его сами попробуйте и скажите первую ассоциацию, которая придет в голову.

Влад достает флакон с новинкой, брызгает журналисту на запястье и предлагает сыграть в игру: «Угадай парфюмерную пирамиду».

KYKY: Очень нежный, «девчачий» аромат, очень сочный. Мне кажется начальная нота – яблоко, лимон и что-то чайное, возможно, бергамот. Картошки, к слову, не чувствую…

В. Р.: Ого, вы не услышали только еще присутствующий там грейпфрут! Вверху аромата PA VETRA действительно цитрусы и яблоко, в середине – роза, жасмин (оба очень облегченные) и цветы апельсина, а в базе – амбра, ваниль и пачули, который придает запаху чуть-чуть земляной сырости и горечи. Хотелось сделать аромат молодой, воздушный, пространный, легковесный, запах полета и какой-то левитации. Беларусь – страна просторов. Но прежде чем приступить к работе, я изучал на нескольких тысячах респондентов обонятельные предпочтения беларусов. Около 40% рынка ждет цветочно-фруктовые, а не травяные запахи. Но ведь есть еще 60% других людей, скажете вы. Анкетирование выявило, что порядка 20% опрошенных предпочитают легкие цитрусовые запахи. Мы ставили точки в центральных магазинах (ЦУМ, ГУМ, «Беларусь», «Торговый дом на Немиге») и у проходящих там рядовых мужчин и женщин всех возрастов спрашивали порядка тридцати вопросов. Поэтому я довольно верно представлял, чего ждет целевая аудитория от запахов. Это дало нам возможность подкорректировать аромат Софии Гройсман под эти ожидания. Она живет в Нью-Йорке, и создавала аромат той воображаемой Беларуси, которой, может быть, и не существует, которую она помнит, которая уже изменилась с годами. Наша память обладает удивительным свойством помнить только самое лучшее, самое нежное и щемящее. И идеализировать его. Скорее всего, это та Беларусь, к которой нам следует идти.

Чем пахнет политика

KYKY: Существующая действительность и живущие в ней реальные люди немного отличаются от романтизированного образа настоящего беларуса. Вы не боитесь неодобрения? Ведь в соцсетях уже начали ерничать даже над названием, мол, похоже на словосочетание «сходить да ветру»…

В. Р.: Понимаете, после того как я пережил уже созданный мной «запах Путина», мне никакие стрелы не страшны. Есть много людей, уважающих его, и столько же – его ненавидящих, считающих его злодеем. На самом деле, мне было очень интересно. Я уверен, что ни один специалист не откажется выполнить работу для столь значимого человека. Допустим, если ты архитектор, а тебе предложили поставить здание в Бермудском треугольнике или в КНР, дав полный карт-бланш: «Делай что хочешь, а мы тебе оплатим работу». Кто бы отказался? Сделать такой продукт, сказать себе «я смог» – от этого невозможно отказаться. Он свежий, но при этом древесный. Верхние ноты: бергамот, черная смородина. Сердце: кедр, хвойный бальзам. База: мускус, бобы тонка.

KYKY: Александру Григорьевичу Лукашенко вы бы сделали запах?

В. Р.: Работать для веховых людей – это зажигает. Я делаю то, что мне интересно. Взять и изготовить 10 тысяч флаконов аромата, который такой же как все – не очень интересно. Только если мне 10 миллионов долларов заплатят, тогда, возможно, это меня зажжет. Если вы так настаиваете, чтобы я рассказал свое видение запаха Лукашенко – меня впечатляет в нем крупность. Мужчина с явно крупной костью и руками, с крепкими запястьями, заметны его семейственные черты, всегда рядом дети. И к Беларуси он относится как к семье, хочет сохранить ее как государственную единицу. Я бы сказал, что это должен быть достаточно теплый запах, но всё равно очень строгий в силу статуса. Такой аромат может предать дымная горечь, нота табачного листа (не путать с запахом сигарет) или та же хвойная горечь. Здесь важно знать обонятельные предпочтения самого респондента, а это очень субъективно и дистанционно невозможно узнать.

KYKY: Ну а если так, по-обывательски сравнивать с уже вышедшим Inspired by Vladimir Putin, то какой это был бы запах?

В. Р.: Я бы сделал его запах чуть-чуть более озоновым, чуть-чуть более металлическим, таким серебряным. Но всё равно, в близком направлении. Они одного сектора.

KYKY: Вы говорите, что вас увлекают сильные, исторически значимые личности. А для Гитлера бы сделали духи?

В. Р.: Ну, нет, конечно! Во-первых, это однозначно злодей. Я бы постарался изо всех сил избежать такого предложения. Потому что даже отказаться – означало бы конец всему. Во-вторых, учитывая, что два моих деда дошли до Берлина… Однозначно, нет.

KYKY: А бывает такое, что приходит клиент, и вы понимаете: ну не сможете вы с ним работать? Или такого не было ни разу?

В. Р.: Бывают очень тяжелые случаи. Когда люди сами не знают, чего они хотят. Не могут понять, нравится им или нет. «Ну вот такой свежий». С людьми без образного мышления (несомненно, такие в природе для чего-то нужны) довольно тяжело работать. Запах можно объяснить. Существует огромное количество эпитетов музыкального, цветового, архитектурного характера, в конце концов, просто прилагательные. Если человек не может связать два слова, я понимаю, что придется попотеть. Я спрашиваю, чем человек занимается, как он живет, какие виды спорта его привлекают, какую одежду носит, если бы он выбирал подарок, что бы это было. И вот тут уже человек «колется». А бывает, что приходит клиент с четким заданием, в котором я вижу образ. Я его чувствую, что бывает так легко, что даже неинтересно – не работа, а халтурка какая-то.

KYKY: А для гей-пары создали бы духи?

В. Р.: Я выполняю работу. У меня есть заказчик. Есть часть его жизни, которая меня вообще никак не касается. Хотя, создавая запах, я о многом спрашиваю, в том числе и об интимном. Сфера в которой я действую – это сфера этики и эстетики. Если девушка приходит в очень открытой одежде, я воспринимаю ее как зовущую девушку, соответственно, аромат будет иным, чем для девушки, пришедшей в брюках или каких-то мужских вариациях. Для меня это те самые нити, из которых я тку образ. К примеру, запах клубники считается ароматом совсем юных девушек, и на леди после 30 указывает на некую инфантильность. С другой стороны, если нравится человеку клубника, она только подчеркивает его черты характера, выдавая, как шпион, его поднаготную. Иногда духи, к которым человек привыкает, снимаются с производства, их нигде нет в розничной продаже, даже на ebay найти невозможно. Вот мы в парфюмерной студии этим и занимаемся. Можем взять за основу известные духи и усовершенствовать их под конкретного человека.

KYKY: А сколько уходит времени на создание такого шедевра?

В. Р.: По-разному, у нас есть два алгоритма. Один очень простой и быстрый. Мне он проще технически, и поэтому для покупателя он дешевле. Человек может получить запах буквально через час. Мы выбираем из уже существующей у меня палитры запахов один в качестве основы (я посидел сколько-то месяцев, сделал порядка 40 запахов), выбираем ноты, которые человеку нравятся. Например, он без ума от ванили, перуанского бальзама или орхидей. Мы ими редактируем основной запах, и через несколько часов его индивидуальный аромат будет готов. Второй вариант более длительный, здесь работа – месяц-два. Когда мы придирчиво выбираем каждый компонент, я делаю образцы, минимум пять. И человек с этими образцами ходит, спит, занимается спортом. Потом он мне дает обратную связь, говорит что нравится, а что нет. После этого понравившиеся образцы мы отбираем, делаем новые, гарантируя сохранность рецептуры, которая закрепляется за этим клиентом. Один человек ходил ко мне полгода, прежде, чем мы нашли идеальное решение.

KYKY: Скажите, а что происходит сейчас на рынке женских и мужских ароматов? Если раньше кто-то из парфюмерных гигантов выпускал новый женский запах, все его примеряли, всем нравилось, как пример, сексуальный Chanel Coco Mademoiselle. И это сексуальность приобрела какие-то агрессивные формы, уходя от приятной ноты в тяжелые. В то же время мужской запах имеет тенденцию к легкости и жизнерадостности. Иногда девушки втихаря покупают для себя именно мужские ароматы, которые на коже звучат мягко и неагрессивно. Тенденции рынка «для девочек» пошли куда-то не туда?

В. Р.: Я думаю, рынок «для мальчиков» идет прежними темпами, а «для девочек» он стал изобилующим. Выбор огромный, покупатель очень искушен. Ну и тут область явно демонстративная, это дух времени. Почему-то сейчас принято, что платья очень открытые, декольте очень глубокое, слишком заметны детали, которые, возможно, не стоило бы так откровенно демонстрировать. То же происходит в запахе – он чересчур откровенен. Это замкнутый круг: спрос рождает предложение, а предложение стимулирует спрос. Сейчас модны не утонченная женственность подчеркнутого силуэта, а показать, что у меня есть и какого размера. Когда внешнее позиционирование важнее внутреннего мира. Создавая свою композицию PA VETRA, мы решили вернуться именно к романтическому, очень женственному образу.

Чем пахнут секс, доброта, ложь и онкология

KYKY: Простите за нескромный вопрос, но как вам живется с таким носом? Пользуетесь ли вы общественным транспортом?

В. Р.: Очень интересно живется. Я замечаю запахи там, где их нет для остальных. А замечая их, озвучиваю: «Чувствуешь, как клубничка откуда-то пошла? Продается уже клубничка!» Иногда это помогает. Я ехал однажды по российской глубинке, где на много километров никого, и заехал в придорожный маленький магазинчик. Сидит девушка на кассе, работает. Я говорю: «Здравствуйте! А что это у вас так газом пахнет?» Она куда-то побежала, нашла протечку. А ведь помещение маленькое, она давно сидит, уже принюхалась, всё могло закончиться плачевно. Иногда, это, конечно, мешает. Один раз я был вынужден провести срочные платежи в нашем Беларусбанке, который не славится особой расторопностью.

Стоял в очереди рядом с каким-то бомжом. Для меня это было 30 минут ада. Я реально потом три дня болел: пришел домой и день просто не вставал, лежал.

Общественным транспортом пользуюсь по необходимости, не брезгую, но признаюсь, достаточно редко.

KYKY: А есть какие-то способы реабилитации этих рецепторов?

В. Р.: Если мы говорим о том, как выбирать себе запахи для ношения, то наилучший способ – выпить несколько глотков воды. Предлагаемые в парфюмерных магазинах баночки с кофе – это маркетинговый ход, который не работает. Кофе – еще один запах, который вы слушаете в магазине, когда выбираете ароматы. Кофейные зерна – это доступно и довольно симпатично, как недорогое «хорошее» вино сомнительного качества на полках наших магазинов с поэтическими названиями. Но сами парфюмеры никогда не нюхают кофе: выйди лучше на свежий воздух, выпей немного воды.

KYKY: Наверняка вы читали книгу Патрика Зюскинда «Парфюмер». Когда Гренуй гоняется за запахами как приятными, так и неприятными. Насколько она отражает реальность того как живут парфюмеры?

В. Р.: Конечно, хорошо, что есть произведение о парфюмерии. У нас ведь очень закрытая область, очень много мифов. А тут люди, посмотрев фильм, увидели анфлераж (как цветы обрабатываются твердым жиром для получения эфирных масел. – прим. KYKY), как это выращивалось, как собиралось, что есть такая отрасль. Люди думают, что парфюмер – это тот, кто пять ингредиентов смешал в склянке – готовы духи. На самом деле, в любом запахе не меньше сотни компонентов. В PA VETRA мы использовали пятьдесят. Если мы читаем, что в верхней ноте – три запаха, в сердце – три, и в базе – три, то это не значит, что всего их девять. Это основные ноты, которые выделил парфюмер из той же сотни. Они несут поддерживающую, акцентирующую функцию в данной конкретной композиции.

KYKY: А верите ли вы в то, что существуют запахи мужчины, женщины, мамы, папы?

В. Р.: Да, конечно. Мама, папа – это тоже мужчины и женщины, и только бабушка пахнет пирожками (смеётся). Я выгляжу как парфюмер. А в жизни я сам и дом ставил, и трупы возил: никакого криминала, просто первая моя супруга – врач, и ей было необходимо помочь оттранспортировать в морг умершего на ее смене пациента.

Пожилые люди зачастую имеют специфический запах, «запах старости». Часто образ жизни создает в человеке запах. Болезни создают запах – онкология пахнет запахом затхлого чердака, когда эта уже та стадия, что не звоночек, а набат.

KYKY: А есть запахи, которые можно расценивать как импульсы, триггеры?

В. Р.: Хороший или здоровый человек всегда хорошо пахнет. Как правило, добрые люди пахнут чистотой. Плохие люди пахнут ложью. А ложь пахнет гниловатым запахом. Может, даже это и не запах, а просто интуиция транслирует ощущения. Я где-то читал, что сильные люди – всегда добрые, а если человек не добрый, то он слабый. Я один раз в жизни отказался соединить свою судьбу с девушкой только потому, что мне не нравился ее запах. Ведь каждый из нас имеет свой запах тела, формирующийся выделением секрета на коже. Гормоны, скажем так. Каждый из нас выбирает себе партнера по жизни, схожего по запаху со своим родителем противоположного пола. Моя маленькая дочка Варя, которой сейчас пять лет, постоянно засыпает у меня на плече. Представляете, как ей на подкорку записывается запах папы?

KYKY: Существуют ли в природе духи с феромонами, привлекающими противоположный пол, или это еще один маркетинговый ход? Мне однажды подарили духи, которые позиционировались как «складывающие в штабеля мужчин». Мой молодой человек сказал: «Я тебя, конечно, люблю, но, кажется, твой котик повадился тебе на шарф писать».

В. Р.: Слово феромоны вообще некомпетентно. Существуют феромоны, препятствующие развитию половых признаков. Есть те, которые вызывают тревожность, страх (для меня страх пахнет полынью). О каких именно ферромонах мы говорим? Духи, в состав которых входят компоненты-афродизиаки, конечно, существуют, но действуют на окружающих совершенно так же, как и все прочие. Просто это более восточные, пряные, будуарные, гаремные запахи. Сказать, работают они или нет – это как поиски философского камня. Невозможно создать универсального человека, будь то мужчина или женщина, приводящего всех в экстаз. Ну это же детский сад! Одному нравятся блондинки, другой – мускулистые итальянцы. У меня была клиентка, которой нравились только мужчины в очках. Очки в этом случае и были афродизиаком. Самое сексуальное в любом человеке, независимо от пола – это мозг.

А что касается вашего «подарка», то там были либо мускусные животные компоненты, либо запах черной смородины. Если с ними переборщить при нанесении на кожу, то получается запах кошачьей мочи.

KYKY: А не было ли мысли после создания запаха Беларуси, если тема пойдет, создать запахи городов: Минск, Пинск, Витебск? Чем, по-вашему, пахнут города?

В. Р.: В России реализовывали идею. Не знаю, насколько она получила поддержку, но если это кто-то уже сделал, для меня оно малоинтересно. Каждый город создает свой образ, но если пофантазировать… Москва – пыльная. Париж имеет голубой сладковатый запах. Минск по сладости ближе к Парижу, но запах более озоновый, в нем больше воды… Да, я делал бы Минск с запахом воды, такой немножко кисло-металлический, еле уловимый, не сильный привкус.

KYKY: А где в Минске можно будет купить духи PA VETRA?

В. Р.: Мы выставили их на брендированном стенде в ТЦ «Замок» по промо-цене за флакон 75 мл. В день продавалось не меньше десятка флаконов из экспериментальной партии в несколько тысяч. Основные покупательницы – беларуски. И, как не странно, азиаты. Отзывы все великолепные, значит мы с Софией попали в ожидания людей. После мы хотим поставить его в какие-то знаковые места в городе, главные торговые центры и туристические места, чтобы люди могли увезти в качестве сувенира аромат Беларуси как память о стране.