Антонина. 33 года. Минск. «Я сажала ее к себе на колени, мы ездили и целовались прямо на коляске»

«Я инвалид первой группы. Не работаю. Люблю вязание и оригами. Не люблю зиму и холод.

В детстве моя ориентация была скорее экспериментом. Когда мне было девять лет, я впервые поцеловалась с моей подружкой Катей, чтобы научиться не на помидорах, а по-настоящему. Сейчас мы с ней  редко общаемся. Она замужем, у нее двое детей. Она по мальчикам, я была у нее первая и последняя.

В 14 у меня начались отношения с девушкой. Она была безбашенная, я тоже. Нам было все равно на общественное мнение, поэтому мы никогда не скрывали своих чувств. Я сажала ее к себе на колени, мы ездили и целовались прямо на коляске. Где-то мы эпатировали, специально привлекали внимание публики: нас заводило это еще больше.

Вообще, я никогда не боялась и не стеснялась того, что мне нравятся и парни, и девушки. Я спокойно могла подойти к девушке и сказать, что она красивая, и пригласить в кино. И в интернете я всегда пишу сама. Мне неважно, какой человек, какая ориентация или социальное положение. Некоторые «здоровые» специально хотят познакомится с «инвалидом», просто хотят заиметь такую подружку,  чтобы пообщаться. Люди не очень развиты в этом плане, видят только поверхность: не важно гей ты, лесбиянка или инвалид.

Первый мальчик у меня появился в 15 лет. С парнями всегда было как-то проще, они сами тянулись ко мне. В «Мамбе» парни часто пишут мне: «О, ты би, так классно!» У них дальше порно никуда не идет, говорят: «Я тоже порно смотрю с лесбиянками». Но когда речь заходит о том, что, например, геи тоже могут любить, их реакция – «фу-фу-фу». Тогда я спрашиваю, в чем разница между лесбиянкой и геем? Они: «Ну, лесбиянка – это красиво, нравится на них смотреть, а мужчины нет – п**оры, и все тут». Люди просто не видят дальше своего носа. Ну и смотрите порнушку дальше.

С моим бывшим парнем я познакомилась на Круглом озере, в палаточном лагере для инвалидов. Но мы недавно расстались, потому что он изменил. Сейчас я хочу познакомиться именно с девушкой, потому что на данном этапе моей жизни мужчины – козлы. Девушки ласковее и более понимающие. А парень он такой: сунул, высунул и пошел.

Обычно я открываюсь уже тем, кто меня знает. Я ж не буду трубить всем, что я би. Но вот в отношении моей внешности сталкивалась с косыми взглядами и грубостью, да и коляска играет определенную роль. Когда я маленькая была – да, было больно. Я всегда язык показывала, когда на меня смотрели. А сейчас пофиг. Моя внешность – глаза, пирсинг, татуировки – отсеивает ненужных людей. Многие против, говорят, что я себя изуродовала. Но плевать я хотела! Главное, чтобы мне нравилось, чтобы мне было хорошо. Один парень поставил ультиматум: «Хочешь, чтобы я был с тобой, сними пирсинг с языка». Я была так сильно в него влюблена, что всё поснимала. Но потом надела обратно, когда мы расстались.

В семье мою ориентацию никогда не воспринимали остро. С папой даже можем пошутить на эту тему.

У родителей к пирсингу больше претензий, чем к ориентации. Когда я сделала татуировку на глаза, мама не поняла. Когда я прихожу домой, она мне говорит: «Ой, не смотри на меня!». Ей страшно смотреть мне в глаза.

У меня одна сестра в Германии живет, другая – в Москве. Я не бы не хотела переезжать никуда. Я патриот. Боюсь привыкнуть к хорошему, а эта страна меня закаляет.

В 2005 году я вышла замуж за друга детства.  Но уже лет пять мы просто друзья. Мы не разводились, у нас хорошие отношения. Нашей дочке десять лет, нас просто так никто не разведет. Мы близки с дочкой, делимся всем, но я не сильно ввожу ее в курс дела по поводу девочек. Для десяти лет это рановато. Пусть хотя бы 12 исполнится.

Арсений, 23 года. Родился в Гродно, живет в Камбодже. «В Беларуси сталкивался и с дискриминацией, и с физическим насилием»

Я закончил бакалавриат и магистратуру, успел пожить в четырех странах и много попутешествовать. Я работаю удаленно, в основное время я делаю графический дизайн, в свободное занимаюсь иллюстрациями.

Впервые я понял, что чем-то отличаюсь, лет в 13-14. У меня никогда не было проблем с общением, но внутри всё было сложно. Я часто обвинял самого себя: «почему я?», «как легче бы жилось, если бы это все пропало». Но со временем я переборол все мои страхи. Сейчас я гордо живу с тем, на что просто не вправе повлиять.

В 16 лет я понял, что мне надо с кем-то поделиться. Я позвал подругу, мы выпили очень много вина и начали рассказывать о своих переживаниях, как это бывает в 16 лет. Я не совсем помню, как она отреагировала, но мы дружим до сих пор, а значит, все прошло удачно.

Первый камин-аут дорогого стоит. Дальше намного проще жить, потому что ты знаешь, что не один.

Труднее всего было признаться друзьям детства. Было страшно, что я могу потерять очень близкого человека. Но мне очень повезло, потому что друзья отреагировали адекватно.

В школе у меня была девушка. Сейчас она одна из самых близких людей в моей жизни. Разошлись мы, потому что я вел себя некрасиво. Но даже после расставания мы все равно были рядом, потому что тусовались в одной школьной компании. Еще ближе мы стали, когда я признался ей и вообще всей нашей компании. Это было на мой день рождения, мне исполнилось 20.

Мой первый опыт гомосексуальных отношений был в 18 лет, продлился он немногим меньше года. Это были первые и единственные отношения. Мы познакомились в интернете, но жили в разных городах, поэтому было довольно тяжело. В какой-то момент пришлось разойтись. До этого я общался с геями в соцсетях, проводил время в компании таких же, как и я, но тесной связи у меня ни с кем не было. Думаю, мне очень помог университет, где я впервые оказался в обществе, в котором были представители ЛГБТ+.

Сейчас у меня никого нет. Меня более чем устраивает такая жизнь в данный момент. Мне максимально комфортно быть одному. Последние два года я часто меняю места жительства, может, в этом и причина. Просто пытаюсь присмотреться, где мне комфортнее всего. Возможно, я просто оправдываюсь и мне не особо везет.

Последний раз, когда мне было действительно комфортно с кем-то, случился совсем недавно, мы провели чуть больше недели вместе здесь, в Азии. Парень был из Австралии. Мы ничего особого не делали: просто ходили смотреть закаты, слушали музыку, накуривались каждый день, обнимались каждую ночь, готовили еду, катались на скутере. Потом он уехал, а я остался. Мы поблагодарили друг друга за прекрасную неделю – и всё.

В Азии люди в большинстве своем совершенно адекватно относятся к ЛГБТ. И в принципе очень уважают собственный выбор человека. Они очень добродушны – даже конфликты решают при помощи улыбки! А что касается путешественников, то они обычно очень открытые и толерантные люди, для них вообще нет особой разницы.

А вот в Беларуси сталкивался и с дискриминацией, и с физическим насилием. Пару раз меня били просто потому, что я выгляжу иначе. Мне был 21 год. Случилось это в Гродно, практически в центре города. Все по классике жанра: попросили сигарету. Отделался несколькими ссадинами. После таких случаев я перестал останавливаться и надеяться на вежливость агрессивных или пьяных людей. Сейчас я просто избегаю такие компании в городе. Ну и спортом немного занялся – на всякий случай.

В Беларуси, к сожалению, очень много проблем с ЛГБТ+. Вся проблема в том, что там отсутствует широкодоступная адекватная информация. По этой причине я не могу винить своих друзей за то, что они не понимают, для чего нужны прайды, например. Они ведь, скорее всего, никогда даже не думали об этом.

Я не могу винить и свою маму за то, что она боялась за меня. Когда я ей впервые рассказал, она просила молчать об этом.

Сначала мы не говорили на эту тему вообще, разве что, я попросил ее, если ей захочется почитать про это в интернете – чтобы лучше написала мне. Так и было, я периодически присылал ей образовательные статьи. Думаю, что сейчас она спокойна за меня. Однажды даже пошутила, что все равно хотела бы внуков, даже если и усыновленных.

В Литве, где я учился, я сталкивался только со стереотипами со стороны преподавателей. Некоторые просили вести себя как мужик. Некоторые вели себя некорректно относительно девушек. Но если на все это обращать внимание, можно сойти с ума.

Идеальное будущее для меня – это я, несколько собак, путешествия вместе с кем-то или в одиночку. У меня есть много планов касательно работы на ближайшее время. Если при этом со мной будет рядом человек, с которым я буду в отношениях – прекрасно. Если нет, я и без того наслаждаюсь жизнью. Наверное, всего, о чем я мог бы мечтать, я уже достиг. Но впереди еще столько всего, чего я не видел!

В институт брака я не верю. Мне кажется, значимость брака слишком преувеличена в нашем обществе. Это не обмен кольцами и «вместе навсегда», а реальный документ, который двум людям дает определенные юридические привилегии. Сейчас все привилегии, которые дает брак, можно оформить нотариально. Поэтому особой причины для себя в браке я не вижу. Единственное оправдание для брака, которое я могу найти – когда два человека из разных стран расписываются в одной из них, чтобы облегчить себе страдания, вызванные бюрократией. Не знаю, понадобится ли мне это когда-нибудь. Если это делается, чтобы собрать семью и друзей – мои друзья и так постоянно где-то рядом. А семью я могу познакомить с партнером и без праздника, если они когда-нибудь проявят инициативу. Вот ради праздника я, возможно, хотел бы вступить в брак. Но себя в роли инициатора сейчас не вижу. Может, все изменится.

Карина, 21 год. Живёт в Витебске. «Мне не нравится слово «лесбиянка». Оно грубо звучит»

Я люблю играть на гитаре, люблю спорт, особенно баскетбол. И очень люблю свою сестру Каролину. Я не закончила университет, в отличие от сестры. Меня отчислили с третьего курса, потому что я ленилась. Сейчас работаю продавцом-консультантом в Витебске.

Первое осознание того, что я другая, произошло еще в школе. Я тогда была, естественно, безответно влюблена в девушку. Она была, естественно, натуралка и встречалась с парнем, но позволяла себе вольности в мой адрес. Был флирт и поцелуи. Помню, мы где-то сидели и заиграла медленная музыка – она сама предложила медленный танец. Думаю, она специально так делала: не давала мне остыть, потому что ей было приятно моё внимание. Когда я начала понимать, что происходит, старалась отгонять от себя эти мысли и хотела разобраться в себе. Сестра, кстати, сразу заметила, что в моем отношении к этой девочке есть какая-то особенность. Она позвонила ей и сказала, что я ее люблю. Это был шок! Но девочка все приняла и просто продолжила со мной общаться как ни в чем не бывало.

Когда я поехала учиться в Минск, на первом курсе взаимно влюбилась в девушку, и тогда уже начала понимать, что в этом нет ничего плохого. Мы скрывались, не афишировали свою причастность к ЛГБТ-сообществу. Поначалу проявлять чувства открыто было тяжело – казалось, будто все смотрят и осуждают. А потом я поняла: если ты чего-то хочешь, почему ты должен этого стесняться? Но я бы, наверное, не смогла это сделать в Витебске – город маленький и много знакомых. Мне бы не хотелось, чтобы до мамы доходили какие-то слухи. А в Минске у меня никогда не было страха.

В парней я никогда не влюблялась. И не могу сказать, что с мужчинами у меня были какие-то серьезные отношения. Но мой первый сексуальный опыт был с парнем. Мы поехали отдыхать в Египет – и он начал ухаживать за мной. Я тогда подумала, если я сейчас с ним пересплю, то это лишит меня проблем – я же уеду, и всё. Не могу сказать, что этот опыт был плохим – все было прекрасно. Не нужно думать, что у меня из-за якобы плохого опыта с парнями все началось с девушками.

А первый опыт с девушкой был на первом курсе института. Ничего супер-романтичного. Все случилось в общежитии, просто у обеих было дикое желание.

Мне с признанием маме повезло гораздо больше, чем сестре. Как-то мне позвонила мама. И я думаю, мне нужно как-то выкрутиться, чтобы она не узнала про проблемы с учебой, а то мне конец. Я сделала грустный голос – мама спросила, что случилось. Я долго ломалась, не хотела ей говорить. И она сама мне в трубку сказала: «Есть какая-то девочка, которая не отвечает тебе взаимностью, да?» Я просто потеряла дар речи. Это был ужасный момент! Я ей ответила, что да. Мама начала успокаивать меня. Но, слава богу, тему об учебе мы замяли – и отлично. На самом деле, мама у нас адекватная. Она сначала надеялась, что это все пройдет и у нас будут парни. Но не прошло.

Когда я рассказала своим друзьям о моей ориентации, они спокойно принимали это, хотя задавали много любопытных вопросов. Но одна моя школьная подруга однажды высказалась, что ей неприятны лесбиянки, что она не принимает таких людей. Но когда она увидела нас с нашими девушками и даже познакомилась с ними, переменила свое мнение. А вот отношения парней она до сих пор не воспринимает.

Мне не нравится слово «лесбиянка». Оно грубо звучит и ставит в определенные рамки: если ты используешь это слово, значит будто бы всю жизнь должен быть только с девушкой и даже не предполагать иного исхода. Так что я чаще говорю, что я нетрадиционной ориентации.

Каролина, 21 год. Живёт в Витебске. «Какой-то нетрезвый мужчина начал нас оскорблять, говорить, чтобы мы не держались за руки»

Я не играю на гитаре и тоже люблю сестру. Получила высшее образование в Университете культуры и искусства по специальности хореография, эстрадный танец. Сейчас работаю в Гродненской государственной филармонии.

Раньше я вообще не задумывалась об отношениях с девушками, но неприязни к ЛГБТ-сообществу никогда не было. В 17 лет перед поступлением в университет я впервые влюбилась в девушку. Так всё и началось.

У меня не было никаких сомнений: я не видела ничего плохого в том, что любишь другого человека, а девушка это или парень – значения не имеет. Мне было легко принять себя, потому что я видела, через что проходила Карина.

Когда я уехала учиться в Минск, эта девушка осталась в Витебске. Мы каждый день переписывались, могли разговаривать по телефону всю ночь. Но я ей была интересна исключительно как друг. Она мной пользовалась, когда ей было скучно, а могла и послать.

Серьезных отношений с парнями у меня не было. Была взаимная симпатия, поцелуи, прогулки. Мне с ними быстро становилось скучно. Мой первый сексуальный опыт был с парнем. Мы шли немного подвыпившие с дня рождения – ну и решили поехать к нему. С девушками всё чувствовалось ярче. Хотя первый раз с девушкой тоже не был каким-то особенно романтичным.

Однажды я, Карина и мама сидели вместе дома и разговаривали по душам. Разговор зашёл о девушке Карины, и мама сказала что-то вроде: «Хоть одна дочь с парнями общается». Вот тогда я и призналась. Я опустила голову и сказала: «Мам, ты наверное будешь меня ненавидеть». Мама такая: «У меня что, две дочери лесбиянки?» И я ответила «да». Она просто офигела! Помню, она сидит на диване, смотрит в одну точку и повторяет одну фразу: «Две дочери лесбиянки». А потом выдает: «Надо бабушке рассказать». Мы начали все хохотать вместе и шутить, мол, не нужно тревожить бабушкину психику. И еще мама добавила: «Может, в одноклассниках об этом написать?»

На работе о моей ориентации знают все, это вообще не помеха. Когда я рассказала, даже не было никаких расспросов, я аж удивилась. Как будто они просветленные.

Мне не приходилось сталкиваться с насилием, а вот со стереотипами – да. Однажды мы с моей девушкой стояли на остановке в Витебске, просто держались за руки. И проходил какой-то мужик в нетрезвом состоянии. Он начал нас оскорблять, говорить на повышенных тонах, чтобы мы не держались за руки. Мы старались не обращать внимания и руки не разнимали. Он сказал, что заколет нас. Мы, конечно, посмеялись. Было лето, светло, на остановке были люди, и он пьяный несёт какой-то бред. Он приоткрыл куртку, подошёл ближе. А в кармане была отвертка или что-то в этом роде. И он сказал: «Руки разняли быстро!» Мы разняли, нам проблемы не нужны – тем более, он был пьян. Он отошёл чуть дальше, но не переставал нас оскорблять. Но ни один человек не заступился за нас на остановке. Вот такое общество.

Гена, 18 лет. Родился и живет в Вильнюсе. «У меня проскакивает мысль «не ошибка ли я» – это происходит из-за давления со стороны матери»

Мне не особенно нравится мое. Поэтому в соцсетях и иногда в клубах, когда со мной пытается познакомиться не вызывающий доверия человек, использую фейковое имя Роберт. Я учусь в школе. Большую часть времени я просто играю в видеоигры или смотрю сериалы. Ну и еще немного занимаюсь музыкой. Такой типичный мальчик 21 века.

Это моя любимая история. 2014 год. В Вильнюсе проводятся сходки любителей японской культуры. Как-то раз уже было время ехать домой, а я не знал, куда идти. Попросил своего друга: «Проводи меня, а то я дорогу не очень помню». Но он не хотел расходиться. И тут один молодой человек из этой сходки говорит: «А давайте мы его все вместе проводим». И в моем сердце что-то екнуло. После этого мы обменялись страницами в соцсетях и начали понемногу общаться. Этот парень был старше на год или два. И очень красивый, кстати. А в один день, когда немного отошли подальше от места сходки, поцеловались. Так я и понял, что парни мне больше по душе. Какое-то время у меня был небольшой диссонанс, но всего пару дней. Я быстро свыкся с этой мыслью.

Встречались мы буквально пару дней, ибо оказался он той еще шлюхой и буквально через два дня начал встречаться с моим лучшим другом.

Я как-то встречался с девочкой, но недолго. Там никуда далеко не зашло. И я просто осознал, что это не мое. После этого никогда больше не пробовал, не было нужды. К девушкам я не могу испытывать что-то сильнее дружбы. И мой первый сексуальный опыт был с парнем.

Потом я встречался с разными парнями. Но никогда не проявлял своих чувств на людях. Разве что в автобусе держались за руки один раз, и то прикрывшись портфелем. И уж точно никогда не целовался на улице – потому что страшно. Я и мои молодые люди всегда прекрасно понимали, что это опасно. Вполне вероятно, что какому-нибудь гопнику стрельнет в голову подойти и ударить.

Сейчас я встречаюсь с парнем. Мы познакомились за счет нашей общей подруги. Однажды мы катались на машине, но места всем не хватало –и кому-то надо было ехать в багажнике. Я вызвался добровольцем, но только в том случае, если кто-то поедет со мной. И вот, кое-как уместившись в багажник, мы с этим парнем катались так минут 15-20. Мы лежали в обнимку, разговаривали, а потом в мою голову пришла мысль предложить ему встречаться. Сначала я предложил это шуточным тоном, чтобы в случае отказа отшутиться. Но все прошло гладко. Теперь мы вместе.

И все же иногда у меня проскакивает мысль «не ошибка ли я». Это происходит из-за слабого, но все равно давления со стороны матери. Она не знает про меня и поэтому часто задает вопрос, когда же я уже найду девушку. Я отвечаю, что пока не нашел ту самую.

Иногда хочется рассказать все родителям, но я прекрасно их знаю. Знаю, как негативно они относятся к ЛГБТ-сообществу. Так что мне стоит молчать до тех пор, пока не съеду.

Я пытался пару раз убедить их, что их ненависть основана лишь на боге, которого, возможно, даже нет. У них только один аргумент: бог создал мужчину и женщину.

Я заметил, что в Вильнюсе, если по улице будут идти за руку две девушки, то на это будут реагировать спокойнее, чем на двух парней. Так что здесь двойные стандарты берут верх. Поэтому я бы хотел переехать. Гулять со своим партнером, держась за руки, и не бояться осуждения было бы чудесно. В США вроде все хорошо с этим. Хотя точно знать не могу.