Критики «официальной» истории Беларуси говорят о том, что в ней отражена чужая для нас точка зрения (западнорусских идеологов), а также представлена история лишь некоторых групп (бюрократии, силовиков). Как отмечено А. Браточкиным, «в наших школьных учебниках вообще нет «общества» – есть лишь описание госинститутов, «населения», «избирателей», «субъектов хозяйствования». Однако является ли альтернативой «сознательная» история Беларуси? Что своего может найти беларуский европеец в сагах о феодалах, считающих себя потомками Римской империи?
Ещё в 19 веке К. Маркс показывал, как традиции мёртвых господствуют как кошмар над умами живых. Поэтому беларусам «нужно» осознать то же, что и французам: «Эксплицитное навязывание нам истории другой страны – «наши предки – галлы» – является лишь крайним, и потому карикатурным выражением куда более коварных форм навязывания чужой истории через язык, культуру, но также и через предметы, институции, моду» (П. Бурдье). А также «понять», что многие из тех, кого считают национальными героями, не являются таковыми: «Одним из наиболее вопиющих примеров заблуждений… является наделение модерной белорусской идентичностью… Константина Викентия Калиновского… К. Калиновский пользовался «говорящим» псевдононимом «Яська-господар из-под Вильна», писал «мы, что живем на польской земле, что едим польский хлеб, мы, поляки испокон веку», а адресатом своих посланий называл «мужиков земли польской». В текстах «Мужыцкай Праўды» ни разу не упоминается и сам термин «белорусы». (В. Булгаков). Ещё Маркс указал на любопытную закономерность. Всё повторяющееся в истории сначала проявляется в виде трагедии, а потом в виде фарса. Так в Новое время революционеры косили под персонажей Библии и Римской республики, чтобы продвинуть новое содержание. У нас же всё превратилось лишь в бегство от реальности. «У тую пару заангажаваныя Беларуссю беларусы пераважна жылі не ў сучасным, а ў прамінулым. Постаці Вітаўта, Сапегі, Касцюшкі… зрабіліся для «свядомых» больш блізкімі і пазнавальнымі за постаці суседзяў па лесвічнай пляцоўкі… Мы паклікалі «беларускі народ» у краіну, дзе ніхто не жыве, акрамя гістарычных зданяў ды прывідаў» (В. Акудович).
Сегодня мифы возрожденцев привлекают внимание лишь троллингом российских фриков, указывая им, что их маленький исторический корень на двести лет короче, чем наш. Да и вообще они нам не братья, ибо являются татарами, самым ужасных народом, если судить по советскому роману «Батый» В. Яна. «Монголы разметали костер и бросились внутрь собора. Они вытаскивали полубесчувственных женщин, волокли их на площадь, вырывали из их рук детей и швыряли в пылающие кругом дома. Они срывали с женщин одежды, набрасывались на них; насытившись, отрезали им груди, вспарывали животы и спешили к своим коням… Сюда же монголы приволокли потерявшую сознание великую княгиню Агафью и положили ее у копыт вороного коня… – Дзе-дзе! Кто хочет урусутскую красавицу? – спросил Бату-хан. – Уступаю! – Конечно, темник Бурундай! – закричали, смеясь, монголы. – Бурундай любит больших женщин!.. Смотри, Бурундай, какая грудь: это розовое вымя, как у самой добротной буйволицы!» Или же этот дискурc интересен экспертам тем, что наглядно показывает к чему может привести незнание таких трудов как «Элементарные структуры родства» и «Обмен женщинами». Например, В. Деружинский предположил, что национальное единство беларусов основано на многовековом инцесте. Журналист даже посчитал, сколько раз наши предки были mother & uncle fuckers: «за 1000 лет имели место приблизительно 500 тысяч случаев кровосмешения, имевших прямое отношение к рождению каждого из нас».
Перечесление таких тезисов можно продолжать до бесконечности. Но важно понять, какие методологические принципы превращают национально-ориентированную историю в неприемлимый сюжет для молодых и креативных беларусов.
1. Длинная генеалогия и магическое поклонение старине
Раньше в культуре господствовали одни старики, которых тревожил случайный и преходящий характер бытия. Поэтому они пытались обнаружить вечные и неизменные основания жизни. Теологи нашли их в трансцендентной сфере, а историки – в далеких и славных временах, в которых даны ответы на все вопросы. Например, почему мы должны были беспокоиться об учениях «Запад-2017»? Потому что в прошлом Москва воевала с беларуским государством Великое Княжество Литовское. Или почему нам важно иметь длинную генеалогию? Потому что иначе мы не имеем право быть свободными: «Так как белорусский народ имеет прошлое, т.е. в виде государств, текстов, событий и героев, а также своеобразие (этнографию), он имеет право и на будущее» (В. Булгаков). Однако XX век ознаменовался на Западе победой креативной молодёжи. Когда «Битлы» и «Роллинги» развивали новую культуру, им не нужно было трясти историческими причиндалами. У кого есть новые идеи и будущее, тот не прячется за спины своих предков!
Однако эти перемены не затронули нас. Поэтому в статье «Этногенез беларусов: наука и идеология» А. Дермант и С. Санько предлагают метод «деконструкции традиции» с целью обнаружения наших первоначал и демонстрации их в качестве «желаемого и ожидаемого будущего». Так по их мнению поступили французы, которые признали своими предками галлов, а не германцев-франков: «поэтому символ Парижа – галльских петух, а кельтские «герои» Астерикс и Абелиск – популярные персонажи массовой культуры – борются с Цезарем». И такая же замечательная реставрация «подлинности» должна быть и у нас. Например, изображение солнца в виде печально известного символа, так как «свастика в Беларуси – символ культурных традиций балтов» (А. Дермант). Другие же предлагают называть наши деньги талерами, размахивать булавой на праздниках, вернуться к почитанию дуба как дерева жизни. И самое главное – осознать две вещи. Во-первых, Минск – «не лучшая столица, так как лишён славного исторического прошлого» (З. Шибеко). Во-вторых, беларусы – это придуманное название, которое колдовским образом обуславливает наше рабство. Корень «Русь» происходит от финского обозначения викингов-купцов, а название «Белая Русь» было введено чужестранцами. Католики использовали Alba Ruscia для обозначения добрых русинов, которые признали верховенство Папы Римского. Для монголов, заимствовавших китайскую космологию, Белая Русь обозначала – Западную Русь, а Черная и Красная Русь – Север и Юг. Современное обозначение Беларуси возникло благодаря российским идеологам. Поэтому нам нужен фетишистский ребрендинг, чтобы зажить долго и счастливо. Ведь «лозунг «Жыве Беларусь»… был ошибочным, он в принципе не способен пробудить народ… Следует заменить его, например, боевым кличем наших воинов: «Гэй лiцьвiны – Бог нам радзiць!» (П. Бич).
2. Метафизика божьих тварей и генетический детерминизм
Прежние гуманитарии понимали сущее как изделие и творение, созданное Высшей Силой из материи или из ничего согласно определённому замыслу (идеи, сущности, сути). В такой картине мире человек как тварь (божья) не отличался от вещей и утвари. Однако сегодня признаётся, что главная особенность человека – это свобода и творчество. Кто это отрицает, того Ж.-П. Сартр в эссе «Экзистенциализм – это гуманизм» именуют трусом и сволочью. Однако в XXI веке это не заканчивается. «Беларусы должны общаться с Богом на своем родном языке, который Он дал нам. Ибо по замыслу Его беларуский народ появился на Свет Божий» (В. Деружинский). «Миссия беларусов – показать остальным, как может измениться действительность, когда народ начинает жить по-христиански. И если у Бога действительно есть такой замысел насчёт беларусов, важно не стоять у Него на пути» (А. Шеин). При этом эти христиане нередко прибегают к результатам генетических исследований для демонстрации того, что у нас нет свободы воли и выбора: «Ошибочны, на мой взгляд, суждения о том, что толерантность беларусов возникла якобы из-за того, что «Беларусь была веками полигоном для европейских войн». Чистоту наших улиц этим не объяснить… Беларусы были такими изначально. На мой взгляд, в основе такого отношения к себе, миру и людям лежат генетические черты характера беларусов: балтийского, склонного к спокойному восприятию действительности» (В. Деружинский).
Правда, такие «истины» не подтверждаются наукой. Так историк А. Котлерчук показал, что специфика прежних «беларуских» государств (их большая демократичность и гуманность по сравнению с Москвой) была обусловлена не генами (балтов или славян), а влиянием викингов. «Полацкае веча… была аналягам скандынаўскага (старашвэдскага) т'юну… Постаці Рагнеды Полацкай, Эўфрасіньні Полацкай і Сьвятой Біргіты сваей прагай да ведаў і добрай адукацыяй тыповыя для сярэднявечай швэдзкай арыстакратыі. У старашвэдскім грамадзтве жанчына карысталася вялізнаю павагай».
Что же касается религиозной миссии, то в Библии не говорится о замыслах бога насчёт беларусов. Такие идеи есть только у узурпаторов голоса бога, которые, правда, их скопировали у соседей. «Книги бытия украинского народа» Н. Костомарова объясняли особое национальное призвание украинцев их преданностью нормам христианской морали» (В. Булгаков).
3. Отсутствие настоящей истории и интеллектуальный геноцид современности
В метафизике «тварности» бытие сущего мыслится лишь как актуализация сущности. Поэтому существование ничего не прибавляет к замыслу бога-творца; оно может лишь деградировать, когда под чужим влиянием функционирует не в соответствии со своей идеей. В такой картине мире история как творческое изобретение традиций отсутствует, как это и видно в национально окрашенной историографии. Так сначала наши предки реализовали своё предназначение как «европейского народа». Уже в Средние века у нас были национализм, патриотизм, независимость, либерализм (толерантность), демократия и даже феминизм: «Істотным складнікам беларускага арыстакратычнага мэнталітэту было падкрэсьлена паважлівае стаўленьне да кабетаў» (С. Дубавец) «Знакомясь с беларуской историей, убеждаешься, что женщины были полноправными её субъектами» (О. Кравцов).
Затем под влиянием ордынской и азиатской Москвы мы утратили свою суть и поэтому в будущем с нами может произойти лишь одно замечательное cобытие: возрождение (повторение) того, что было раньше. Что можно сказать о таком понимании истории?
Во-первых, оно основано на подтасовке фактов. В прошлом хватало случаев нетерпимости на религиозной почве: например, К. Лещинский был казнён за атеистические убеждения. Или беларусы никак не могли быть нацией в Средние века, как пытается доказать О. Трусов. Хотя бы потому, что национализм – это процесс демократизации общества, посредством которого «подданные» осознают себя активными и ответственными «гражданами» и единственным источником власти в стране. А для этого нужны не только представления о Беларуси как о самостоятельном регионе, но и всеобщее образование, СМИ, обеспечение политических и социально-экономических прав для всего населения и тд. А это то, чего не было ни в одном домодерном государстве. Даже сегодня сложно говорить о наличии нации в Беларуси (как и в России), так как согласно опросам многие уверены, что по Конституции носителем суверенитета у нас является президент, а не народ.
Во-вторых, картина истории в форме «Эх, было время! Богатыри не вы!» аморальна, потому что изображает современность как деградацию идеального прошлого, а потомков – лишь как «потребителей», «колхозников», «быдло», «гомососов». Поэтому В. Акудович обозначил репрессивные стратегии как тотальную профанацию Беларуси и её интеллектуальный геноцид: «Iдэя Адраджэння адмовіла реальнай Беларусі ў хоць якой вартасці». Здесь, кстати, заметно сходство официальной идеологии от той, о которой мы говорим. С этой точки зрения у беларусов ничего хорошего нет, кроме героического прошлого.
4. Фундаментализм и нетерпимость к плюрализму
Так как в представлении упомянутых «идеологов» большинство является несознательным, то его нужно дискредитировать, для чего и используется фундаментализм: признание единственно ценным специфический образ жизни, которому не соответствует множество людей. Если в демократических странах гарантируется свобода совести и вероисповедания, то согласно А. Тарасу быть беларусом – это быть «националистом»: т.е. быть профессионалом, носителем шляхетских и городских моральных ценностей ВКЛ (личное достоинство, честь семьи, верность королю и магнату, честное слово), верующим человеком, образцовым семьянином. Поэтому, например, нужно оказывать «предпочтение при приёме на работу отцов, имеющих трёх и более детей» (О. Кравцов), так как согласно такой биополитики в Беларуси должно проживать 20-25 млн. Интересно, как нас будут стимулировать фундаменталисты, уверившие в такое: «В начале было христианство. До христианства нас, как народа, не существовало… Только с приходом веры в единого бога стал формироваться единый народ» (А. Шеин)? Брать на работу только не-лесбиянок, которые не пользуются контрацепцией и ни разу не сделали аборт?
Современная Европа основана на признании плюрализма, что и отражается на историческом дискурсе. Ещё Гегель указывал на то, что духовная сила общества основана на взаимодействии многочисленных групп и умении общества учиться у других народов. «При самобытности национального единства раздробленность, вообще чужеродность в самой себе, является главным моментом… Поверхностно и нелепо представлять себе, что прекрасная и истинно свободная жизнь становится возможной благодаря простому развитию одного племени, в котором продолжают существовать отношения кровного родства и дружбы». Поэтому, например, в «Истории культуры Китая» М. Кравцовой описано, как в прошлом китайцы регулировали свою публичную жизнь с помощью конфуцианства, а внутреннюю – с помощью даосизма и (индийского) буддизма. Но именно такой креативности мы не находим в текстах «свядомых» историков, несмотря на утверждения о том, что Беларусь – это мультикультурный оазис Толерантности. Поэтому вместо прославления гибридности мы встречаем оду национальной чистоты. Это только у русских «грязнокровок» язык – это дикая смесь староболгарского, финского, общеславянского и тюркских языков. Наша же мова – «гэта самая багатая і самая чыстая гаворка» (А. Мицкевич), а «калі параўнаць беларуса з вялікарусам ці ўкраінцам, то выйдзе, што ён ёсць прадстаўнік самага чыстага этнографічнага тыпу ўсходня-славянскага рускага племя» (В. Игнатовский).
Отсюда понятны враждебность не только к российской, но к и массовой (американской) и польской культуре и даже к национальным меньшинствам. «Париж – красивый город. Вот только его улицы давно захватили толпы африканцев, арабов и сброда со всего мира» (А. Тарас). Их понимание «толерантности» похоже на российскую концепцию многополярного мира: мир должен быть поделен на сферы влияния, в которых никто не должен мешать «избранным» навязывать обществу свое видение мира.
5. Оправдание авторитарного (аристократического) режима власти
Основную беду Беларуси «сознательные», которые свои истоки обнаруживают в феодальных обществах, видят в том, что нас считают крестьянской нацией. А ведь крестьяне – это «утилитарные потребители, которые лишены национальной идентичности, исторической памяти и чувства личного достоинства». Кроме того, они все – скупердяи, трусы, индивидуалисты, задиры и завистники, которые больше всего радуются тогда, когда у соседа сдохнет корова. Поэтому «в XXI веке нашим «королём» должен быть человек городского происхождения, верующий христианин, с хорошим гуманитарным образованием. Хватит с нас «крепких хозяйственников» и рачительных председателей колхозов» (А. Тарас).
Это возможно лишь при установлении диктатуры со стороны благородных: «нацыянальны праект мусіць… абапірацца на арыстакратыю грамадcтва, а не на сацяльную большасьць» (С. Дубавец). Всего это «моральное большинство» составляет не более 10% населения, остальные, надо полагать, должны быть ограничены в правах. Иначе всё закончится восстанием масс и охлократией (властью толпы). При этом наши патриции признают, что в их среду проникло слишком много деревенских плебеев, которые и мешают установлению единодушия. Ведь «только городская модель государства создаёт ситуацию гомогенности… Яркий пример из новейшей истории – конфликт между азербайджанцами и армянами. Государства, крестьянские по своему духу, только и занимаются тем, что провоцируют подобные ссоры» (З. Шибеко). Так по мнению А. Тараса лидеры БНФ – это сельские дураки, с которыми (как и с большинством беларусов) возможен только такой диалог. «Неужели я, минчанин в четвёртом поколении, прямой потомок беларуской шляхты, буду обращать внимание на мнение вчерашней деревенщины «аб гараджанах і сялянах», «беларускамоўных і рускамоўных»?
Исходя из всех примеров и речей приверженцев такой теории, можно сделать вывод, что возрождение Беларуси произойдёт не только после блокировки чужеземных сил, но и после «очищения» среды наших «баронов» от «пятой колонны». Тогда уже ничего не будет мешать нашим европейским генам реализовать своё божественное предназначение.