Уже пару лет я пишу статьи на различных порталах, выступаю на телевидении и веду блог. За это время раз двадцать услышал следующее: «Мы бы за вас, Александр, проголосовали». Я слышал это в качестве комплимента от людей, которым я симпатичен. Понимаю: выйди я в поле к людям, которым не нравлюсь, послушай Дианова или личных интернет-троллей – результат был бы другим. Тем не менее, будем считать, что на данный момент у меня есть двадцать избирателей, считающих меня сторонником альтернативного института, который может помочь развитию стране. Предложения от них поступают разные. От самого простого: «Почему же вы не баллотируетесь в Парламент, чтобы что-то поменять», до призывов стать рупором оппозиции и повести белорусов на Площадь. Вопросов столько, что имеет смысл изложить мои соображения на этот счет.
Почему не Парламент?
После роли ментора передачи «Мой бизнес» и такого количества статей, которые публикую я, в любой другой стране Европы было бы логичным вступить в партию и идти в Парламент работать на благо общества. Например, я абсолютно убежден, что Беларуси нужна страховая медицина и небольшая профессиональная армия, а не общий призыв. Проблема в том, что для того, чтобы бороться за все это в Парламенте, туда нужно прежде всего попасть. Сегодняшняя белорусская избирательная ментальность устроена очень контрастно: перед походом в Парламент нужно не просто иметь какие-то проекты, взгляды и представление о том «как лучше», но нужно еще и преодолеть созданную десятилетиями систему общественных отношений, в которой ты или «за» или «против», без промежуточных вариантов. Нужно либо вступать в контакт с номенклатурой, либо идти с ней же на прямой конфликт. Прикладывать кучу усилий, получать доблестных 30% голосов избирателей и считать это победой. На этом, считай, миссия выполнена – в парламент тебя не изберут. Да, есть небольшой люфт, чтобы попробовать. Но здесь возникает вторая проблема. Наши депутаты – бесправные люди. Они ничего не решают.
Скажем, есть уже подписанный указ из Администрации президента, который надо легитимизировать. За самые непопулярные в обществе указы 105 из 110 депутатов голосует «за». Против закона о тунеядцах проголосовало, кажется, пятеро. Почему так происходит? Из-за самоцензуры и понимания того, что Палата представителей целиком и полностью зависит от Администрации президента. Представить себе, что подписанный президентом закон не будет принят депутатским корпусом, невозможно. Но есть и обратная ситуация, при которой депутат может инициировать закон. С ней тоже не всё гладко. В первую очередь твой закон поступает в центр по законодательным инициативам. Там он может проваляться несколько месяцев и вернуться назад с требованием доработки из-за несоответствия формальным критериям. История этого пинания может продолжаться весь твой депутатский срок.
У депутата нет механизма влияния на закон. Эти граждане могут отстоять вырубку леса где-нибудь в Бобруйске, но не могут ничего предпринять всерьез, потому что стратегия определяется не там.
При этом каждый из депутатов находится под очень пристальным вниманием. Отслеживается вся его предыдущая и текущая деятельность. Для меня поход в депутаты закончился бы двумя вариантами: либо я не прошел, либо у меня начались бы проблемы с количеством смелых высказываний в прессе. Шума вокруг моего гипотетического похода в парламент можно сделать много. Даже не занимаясь политической деятельностью, можно просто вести ежедневный дневник. Но это будет значить, что ты пришел, пошумел, тебя пять лет потерпели, и на этом вся твоя история и карьера закончилась. Твое влияние на ситуацию этим и ограничилось. Случаи уже были.
Почему не Площадь?
Люди хотят перемен и жизни в нормальной стране. Им кажется, что самый действенный путь – это выйти на площадь и свергнуть правителя. И завтра все будет хорошо. И если рядом есть такой бизнесмен, как я, который пишет «правильные» вещи, то им странно, что этот человек не ведет за собой толпы на митинг. Мне логика этих людей напоминает сказку про «поженились и жили долго и счастливо», потому что на этапе свержения «царя» история якобы заканчивается хэппи-эндом. На деле все происходит несколько не так. Если мы посмотрим на историю французской революции, то десять лет после нее был кровавый террор, а после – воцарение Наполеона Бонапарта с последующими 15 годами империи. Если мы посмотрим на Октябрьскую социалистическую революцию, то период репрессий после нее затянулся на несколько десятков лет. Падение промышленно-производственного комплекса достигло 70%, и в стране воцарилось гораздо более страшное зло, чем царизм. Давайте вспомним и последний переворот, которым был развал СССР. Союз, конечно, был ужасен. Но я, самый ярый антикоммунист, какого можно себе представить, понимаю, что развал закончился плачевно. Слишком далек оказался результат от ожиданий интеллигенции рубежа 80-90-х. На данный момент есть всего три страны Прибалтики, которые дружно рванули на Запад. Они в первый же день собрали чемодан, попрощались с родственниками, сели на поезд и сказали: «До свидания». Но двенадцать оставшихся сестер остались с авторитарными гражданами во главе. Определенный интерес в этом смысле представлял «пьяный царь» Ельцин, который, с одной стороны, допустил очень сильное обнищание народа (вспомните начало 90-х и зарплаты в 40 долларов, которые не платились год), но, с другой стороны, при нем были и святые вещи.
Например, свобода слова была завоеванием, которое он не трогал. Понятно, что несколько лет ельцинской вольницы кажутся слишком маленьким плюсом на фоне того негатива, который случился в Беларуси, России, Украине и в азиатских странах вроде Азербайджана, ставшего наследным царством Алиевых.
А теперь давайте посмотрим на Майдан. У меня огромное уважение к тем людям, которые на нем стояли, и, если они сейчас закидают меня камнями, я пойму такую реакцию. Но со времени Майдана прошло два года. Разве мы видим серьезные реформы экономики в Украине и лучшую власть, чем та, которая была при «золотобатонном» Януковиче? Да, в Украине есть парламент, в нем идут споры, да и выборы премьера можно назвать правильными с точки зрения демократии. Но с точки зрения экономики мы имеем 200 долларов зарплаты. Плюс развал связей, падение рынков и бегство Крыма. Типичной является ситуация, когда интеллигенция через пять лет после революции говорит: «Что же мы натворили? Зачем мы звали народ на площадь? Ради вот этого всего?»
Я не верю, что революция может что-то изменить к лучшему. Вместе с тем уважаю людей, которые отсидели в тюрьме за убеждения, того же Статкевича, который провел в СИЗО пять лет, пошел на принцип.
Правда, я точно так же уважаю Никиту Михалкова за последовательный монархизм, к которому он шел с того момента, как снялся в «Сибирском Цирюльнике» в роли Николая Второго. Любую последовательность мышления нельзя не уважать, пусть ты и не разделяешь такую точку зрения. Но если мыслить общественными категориями, то такая форма протеста – маргинальна. Наша оппозиция представляет собой группу людей, которая уже 20 лет сидит в Польше, Лондоне и Нью-Йорке, призывая белорусов в Минске идти на Площадь. За ними стоит 700 человек такого же маргинального актива, у которых нет бэкграунда в виде конкретных достижений, мол, «я вернул памятники ВКЛ на родину». Зато у них есть медиа: эти 700 человек живут с «Хартией 97» в сознании. Раньше я был активным пользователем этого сайта, а сейчас перестал его читать. Каждый раз открываю – и вижу там такой же иллюзорный мир, как и на ОНТ. Если по телеку показывают доярок и говорят о том, что у нас все «циха и добра», пока во всем мире кризис и война, то на «Хартии» работает другая иллюзия – революция должна произойти буквально завтра, режим вот-вот рухнет, потому что экономика катится в тартарары и у страны растет внешний долг. Народный гнев вырвется на площади буквально завтра. А раз в стране задница и предчувствие бунта, то делать, конечно, ничего не надо.
30% общества, интересы которых никто не отражает
В это же время огромная часть постсоветской Беларуси по-прежнему смотрит ОНТ. Тетушкам в деревне под Борисовом никак не объяснишь, что такое избирательная демократия. В них генетически заложено жить так, чтобы власть за них все решала. При Советах за них решал КПСС, при царизме – царь. Шансов убедить этих людей в том, что нужно голосовать за некого Кныровича или Короткевич, нет вообще никаких. Возникает вопрос: чем они жили и что чувствовали, когда развалился совок, и когда пришла пора действительно выбрать?
Объясню на примере музыки. Мне Гребенщиков проник в сознание лет в 13, Пинк Флойд – уже в 17. В это самое время народ фанател от песен «Два кусочка колбаски» группы «Комбинации» и «Розовые розы». И это тоже был «ветер перемен», потому что до группы «Комбинация» был только Кобзон.
Существовало огромное количество людей, которых уровень советской эстрады напрягал своей интеллигентностью. Пугачева, Зыкина, Лещенко – все эти люди работали на очень цензурированной почве, однако пели поставленным голосами с хорошими аранжировками под профессионально написанную музыку. Когда этот уровень упал до «два кусочка колбаски», и ветер перемен задул от консерватории в сторону свадебного застолья, народ воспринял всю эту некачественную эстраду как родную. То же и с демократией. Нафига она нужна тетушке из Борисова, если при Лукашенко она купила второй телевизор в дом и скопила на платное обучение в институте для сына?
Вместе с тем, за двадцать с лишним лет в стране выросло 30% населения, интересы которого никто не отражает. Версию наших уважаемых Статкевича, Санникова, Халип и Радиной эти 30% не принимают, потому что если ей верить, то все, кто сегодня трудится и платит налоги – здрадники, коллаборационисты.
Они платят государству, которое работает неправильно. В то же время этим 30% претит и версия ОНТ. Их интересы как-то пытается отражать человек вроде Дмитриева и кандидат вроде Короткевич. Они пытались играть на этом поле, и, на самом деле, у них получилось, потому что на совершенно пустом фоне они вдруг стали казаться приличными людьми.
Итак, в стране есть этот кусок населения, который не представлен никак и живет сам по себе. Отражением интересов этого класса, конечно, является KYKY как маленький хулиганский портал и TUT.by как большой и серьезный. Там можно почитать и про избиение журналиста, и про успехи страны в бизнесе. А успехи есть, и вы не прочтете ни на «Хартии», ни на «Партизане» о том, что шкала налогообложения для граждан в 13% – это хорошо. Возможность не платить налог на прибыль в малых городах – это хорошо. Парк высоких технологий с выручкой под миллиард долларов – хорошо. Проект строительства белорусско-китайского парка – хорошо. Концерты возле Ратуши летом – это хорошо. В центре Минска можно найти приличное кафе с выбором кофе, и, если позволят средства, вы сможете купить билет на самолет и улететь отсюда нафиг недели на три. И для вас доступна любая информация в мире одним кликом.
Мы не Северная Корея. Если представить нашу страну на линии, в одном конце которого будут максимально свободные страны вроде Скандинавских (никак не США и не дай бог Италия), а на втором – монстрообразные государства вроде КНР, то белорусы окажутся где-то посередине. Причем ближе к Скандинавии. Вопрос «сколько вешать в граммах» – на самом деле важен. Можно сравнивать себя с Россией, где средняя зарплата равна $400-450, но разница будет обусловлена только нефтяными доходами и тем фактом, что у россиян когда-то был Чубайс. У нас реформ уровня Чубайса не случилось, но и глубокого отката назад за двадцать лет тоже не произошло. Конечно, памятника за это никому ставить не надо, но и нестись с битами на Площадь, не думая о том, что будет после, тоже не стоит.
Я очень хочу сохранить за собой право говорить обо всем этом, не ориентируясь на иное «идеологически правильное» мнение. Не быть ни ОНТ, ни «Хартией 97». Конечно, в стране есть вещи, о которых вслух говорить нельзя. Но их очень мало, и не они определяют наше настоящее и будущее. Сегодня интернет – это сила. Телевидение еще показывает картинку, но прежних бюджетов там нет и в помине, для рекламодателей оно становится неинтересным. ОНТ маргинализируется как канал связи с потребителем, а TUT.by, наоборот, выставляет такие ценники за рекламу, что сразу становится понятно, кто здесь главный. Как ни пытается правительство делать вид, что интернета нет, у них это получается все хуже. Более того, динамика идет только вперед. Мы все чаще можем наблюдать зачатки диалога народа с властями.
Вы вспомните, как страна ухохатывалась над майкой со словом «Jerk» и троллинг министра Калинина, который рассуждал о «современных трафиках» – это и были попытки завязать диалог на новые для власти темы, в которых вот эти 30% никак не представленного населения разбираются гораздо лучше. Причем, именно здесь появляется белорусское гражданское общество – нам всем не нужно, чтобы на нашей майке было написано «Дебил». Она же наша, эта майка! И тетка эта из Борисова – моя тетя, бабушка, мама. И страна у нас одна, несмотря на то, что мы такие разные.
Жить и работать хочется здесь и сейчас
Степень влияния власти на нашу жизнь сильно преувеличена. В стране на 90% есть возможность заниматься бизнесом и культурными проектами. На самом деле, жить хочется здесь и сейчас, приносить пользу стране, не ориентируясь на противостояние с кем бы то ни было. А если хочется перемен, то они начинаются исключительно с образования. В начале перестройки у нас по телевизору транслировали речи академика Лихачева, который говорил на открытых заседаниях Верховного совета о том, что нам нужно как можно быстрее заняться образованием – именно в нем провал. Ситуация не изменилась. И это не математика и не физика, где провал не так заметен. Но в целом и общем культурный уровень страны оставляет желать лучшего. Понимание общества, что такое хорошо, а что такое плохо, должно эволюционировать самостоятельно. Для этого нам нужны культурные, экономические и даже кулинарные впрыски, которые по кирпичику строят совершенно иное общество. Оно само по себе должно созреть и быть готовым к переменам. Только в таком случае революция, Площадь будет осмысленной и бескровной, да скорее всего, в ней и не будет никакой нужды. И поэтому я думаю, что моя статья на экономическую или культурную тему имеет большую ценность, чем мой гипотетический выход на Площадь. Равно как и сидение в Парламенте с невозможностью писать эти статьи принесет обществу гораздо меньше пользы.
