Директор агентства Red Graphic Надя Зеленков
Когда-то я работала редактором на телевидении, сидела в кабинете с командой программы «Здоровье». Компьютер был один на всех. Им пользовались, чтобы набрать уже полностью написанный текст с листиков. Был и альтернативный вариант, – отдать записи, чтобы их набрали на печатной машинке. На компьютере была пара игр, моя любимая – про горнолыжную трассу. Лучший момент — появление медведя, который поедал лыжника. Потом компьютер появился и дома с The Sims и Age of Empire. Играла я редко, но запоями. Неделю-две играешь, потом месяц – нет, потому что все становится слишком компьютерно-игровым: стоишь на улице и кричишь, ровно как невыспавшийся герой Симсов.
Уже в Red Graphic нам нужно было сделать подробную концепцию одного проекта, и мы решили, что надо бы возобновить мои знания The Sims. Это были волшебные дни, когда ты мог играть на работе. В конце второго дня зашел Сергей Осипов и рассказал мне про читы. Тогда The Sims пережили ренессанс для меня: никаких беспокойств о деньгах, только кутеж и кураж. Больше, правда, в игры я не играла.
Писатель Виктор Мартинович
Моей любимой игрой в детстве был Prince of Persia. Кажется, я играл в неё на компьютере ЕС 1841, но могу ошибаться – возможно, этот компьютер появился позже.
Я играю с удовольствием до сих пор, прошел все главные игры современности: Fallout, GTA V, Мист. Мне очень нравится идея, лежащая в основе Horizon Zero Dawn. Мне кажется, денег теперь в гейм-индустрии гораздо больше, чем в кино, поэтому все самые лучшие истории приходят к нам с экранов PS4. Взять хотя бы Far Cry 3 и 5 – для меня это произведения сценарного искусства. Поэтому рекомендую всем не ограничивать свое культурное потребление лишь книгами и сериалами.
В сценарном плане сильнее всего Horizon Zero Dawn, в ее основе лежит идея о постапокалиптическом обществе, где жители с копьями охотятся на животных, которые являются когда-то созданными человеком роботами. Я люблю такие развороты в фантастике – что-то, от чего взрывается мозг. В случае с пятым Far Cry мы видим очень необычную Америку – консервативный штат, в котором завелась религиозная секта, обожествляющая своего кумира. Это такая смесь первого сезона True detective с книгами о пророках.
Основательница KYKY и co-founder/CEO Exponenta Дарья Мински
Первые компьютерные игры стали для меня доступны в году 95-м, когда мне было лет шесть-семь. На папином рабочем компьютере мы приходили поиграть в «шарики» – незамысловатую игру, где нужно было выставить в ряд шары одинакового цвета. Через какое-то время появился Prehistoric, где доисторический человек должен был добраться до главного босса игры – огромной гориллы. Победить её было очень сложно – кажется, мне удалось это сделать только один или два раза, но я до сих пор помню, где нужно было постучать дубинкой, чтобы получить секретные бонусы.
Когда мне было лет девять, я не могла оторваться от Neverhood, игры с пластилиновыми человечками. Она шедевральная: и графика, и музыка, и нарратив. Пару лет назад скачала ее себе из архивов интернета, чтобы поиграть снова. Конечно, меня не обошли стороной The Sims и Simcity. Думаю, нам всем было жутко интересно заставить двух симов сделать младенца. А еще была такая игра Ancient Egypt, где нужно было основывать и развивать древнеегипетские города. Много-много часов я провела, строя храмы Осириса и дамбы на реке Нил. А из последних игр, в которые я играла, особенно запомнились Samorost, Machinarium и Limbo.
Ведущий Андрей Бонд
В детстве случалось так, что некоторые игрушки у меня появлялись значительно раньше, чем у товарищей. Из самого раннего: года в три-четыре играл в пластиковый и цельный Гагарин, а потом уже появлялись «нормальные» игрушки. Например, в 12 лет я получил свой первый набор Лего, в лет восемь-девять впервые появился тетрис с всего одной игрой, который мне подарила моя бабушка из Читы. Позже, лет в 14, играл тетрис, а затем и в долгожданную Sony PC1. Но все равно самыми крутыми игрушками были не цифровые, а реальные: например «лизун» или пружина-радуга – истинные символы 90-х.
Режиссер Дарья Жук
Одним из самых драматических моментов детства была сбывшаяся, хоть и ненадолго, мечта получить советскую портативную игру «Электроника ИМ-02». По слухам, она стоила невероятных денег – 25 рублей на то время. И вот этот день настал. Мне подарили версию «Ну, погоди», где Волку надо наловить как можно больше яиц. Счастью моему не было конца: пару дней и не могла оторваться от экрана, мне было лет семь. На третий день я понесла игру во двор, положила в карман рубашки... и мистическим образом ее потеряла. Долго искала по всем песочницам, плакала, очень переживала. Мне потом ещё долго снилось, что я ее нашла! Но в реальности новую, конечно же, мне так и не подарили.
Художник Руслан Вашкевич
Недавно на лондонской барахолке в Шордиче я купил допотопную электронную японскую игрушку «Космический Инвейдер» из начала 70-х. Чисто гипотетически эта приставка могла быть моей игрушкой в детстве, но у нас тогда таких игр не было.
Зато были казаки-разбойники, футбол во дворе до ночи, когда мяча уже не видно и играешь на слух, блиндажи и шалаши в лесу (детство проходило в Боровлянах), патроны в костер, заначки партизан, войнушка, камни, рогатки, самострелы. Взрывали в болоте бутылки с карбидом, тритонов ловили, могли голубя зажарить, словив его петлей. Из домашних игр: в редких гостях – настольное лото, барабанные палочки, гуси-лебеди. С родственниками и друзьями – карты (дурак, тысяча, бура), многочисленные фокусы (до сих пор многие помню), позже – пасьянсы. Много лет спустя, будучи в резиденции в Париже, разложил пасьянс «Могила Наполеона» на ступенях Дворца Инвалидов, где покоятся останки Бонапарта. Помню настольный хоккей и футбол. Если у кого из друзей была такая игра, то её передавали по подъездам, потому что это была большая редкость.
В первых классах играли в «фанты» и в «тюшку», когда оловянным выпуклым кругляшом, похожим на большую линзу, шлепаешь по горкой составленным монетам, и те, что перевернулись решкой, – твои. Можно было за одну переменку выиграть на три обеда в школьной столовке. Уже в «Парнате» после отбоя играли в города: на последнюю букву назвать город, который начинается с этой буквы, и так далее по кругу, быстрее всего заканчивались города на букву «А». Теперь понимаю, что эти игры были настоящей разминкой перед реальной
большой игрой.
Блогер Денис Блищ
В конце 80-х годов мой отец занимался импортом американских компьютеров Atari для беларуских школ. Один из таких компьютеров однажды появился у нас дома. На нем было достаточно много игр, в том числе тех, которые до наших времен уже не дошли. Ближайшим местом, где можно было купить игры для Атари, был город Люблин, откуда отец привозил кассеты и картриджи. Конечно же, в 90-х у меня появилась приставка Денди – восьмибитная – я играл в Принца Персии, Чип и Дейла, Черный Плащ. Затем наступило время приставки Сега мега драйв в 16 бит, она предлагала куда более комфортные и интересные игры. Помню, они покупались в многочисленных палатках на стадионе Динамо. Мы играли в контру – кстати, она была на Денди тоже. Естественно, играл в Мортал комбат, а затем наступила эра компьютеров IBM, они постоянно усложнялись, появились CD приводы и возможности для обмена игр. Лет в 17-18 я практически перестал играть, последнее, на что я с трепетом «подсел» – Quake, часть вторая. На смартфоне у меня стоит парочка мелких игр убивателей-времени, в своё время очень любил Angry Birds, прошел все уровни. Сейчас играю во что-то типа шарик падает в башню, в общем, ничего особенного, такова моя карьера игромана.
Директор GETBOB DIGITAL AGENCY Катя Сакович
Самый первый гаджет, который я помню – игра, где волк и заяц ловили яйца, такой советский прототип тетриса. Это была очень забавная штука, а потом как раз были тетрисы, которые мы брали с собой в пионерские лагеря. Потом я мечтала о тамагочи, но в тот момент родители не могли мне его купить. Однажды моя тётя шла по улице и нашла его: тамагочи валялся где-то на дороге, голодный и «при смерти», но мы этого звереныша выкормили и выходили (смеется). Первая приставка появилась в школе у знакомой девочки, и мы все вместе ходили играть к ней домой. Нам нравился Принц Персии, Алладин, потом были «Вормсы» и «Cоник». В 1994 или 1995 году у меня появился компьютер, я долго рубилась в Цивилизацию, их было несколько уровней. Ещё Doom, где ты мочишь всех в разных помещениях, Мортал комбат и, когда графика начала чуть-чуть развиваться, у меня появились диски с квестами. Мне нравились игры, где нужно было походить и подумать (The Neverhood, The X-Files Game). А кроме «Cимсов» (где я тоже узнала про коды на деньги), играла в Госпиталь и Парк развлечений, людей у меня там постоянно тошнило и они умирали, потому что я строила самые страшные горки. Потом все начали загоняться по героям, играли по сетке, но собирали карточки даже в оффлайне. А еще помню, что я очень хотела джойстик, чтобы играть в гоночки и GTA. Сейчас, когда мы выросли, для меня осталось две самые популярные игры – это Мортал комбат и FIFA. Мы даже в офисе можем поиграть в них на приставке!
Honor 10 с технологией GPU Turbo помогает получить максимум удовольствия от мобильной игры – графика обрабатывается на 60% быстрее и на 30% снижается энергопотребление, плюс Full-view дисплей помогает погрузиться в игру с головой.
