В конце 80-х во всей Прибалтике жило около 10 миллионов человек – столько сейчас живет во всей Беларуси. 23 августа 1989-го два миллиона граждан Литвы, Латвии и Эстонии (это больше, чем весь Минск) взялись за руки и встали в одну линию длиной в 670 километров (это больше, чем вся Беларусь в горизонтальном сечении). Так они заявили, что больше не хотят мириться с тем, как в 1939-м Сталин и Гитлер поделили между собой прибалтийские земли. Теперь они хотели независимости.

Нашему герою Грише Альпернасу тогда было чуть меньше 30. Он активно занимался подпольной сионистской деятельностью: преподавал иврит, устраивал мероприятия, работал с «отказниками» – группой людей, которые хотели эмигрировать в Израиль, но не получили разрешения. Вечером 23 августа он приехал на своей старой машине к месту в «живой цепи», где уже стояли представители его еврейского сообщества.

Над головами людей летали кукурузники и сбрасывали гладиолусы. Люди стояли сплошной стеной: старики, студенты, семьи с младенцами в колясках. На капотах автомобилей и на асфальте стояли радиоприемники с народной музыкой. Самым популярным треком была специально написанная и переведенная на три языка песня «Балтия уже просыпается». Дальше рассказывает Гриша.

Газеты, зашифрованные телефонные разговоры и посыльные. Как организовать митинг без чатов в Telegram

«В Литве было две общественно-политические организации, которые двигали страну к выходу из СССР. «Саюдис» выступал за бОльшую автономию и возрождение национальных традиций, но старался не говорить напрямую о независимости.

«Лига Свободы Литвы» была более радикальной, ведь ее создали бывшие политзаключенные. Они считали, что страна оккупирована и что советские власти должны убираться. Моя небольшая организация поддерживала «Саюдис», хоть и не была его частью. А вот с «Лигой Свободы Литвы» мы дружили намного больше.

До «Балтийского пути» атмосфера в Литве уже была на подъеме. Постоянно устраивали какие-то акции, митинги и мероприятия. И в какой-то момент родилась идея встать в «живую цепь». Балтийский путь возник не на пустом месте. Мы были готовы к этому.

Тогда не было интернета, даже телефоны были не у всех. Но некоторые СМИ начали позволять себе намного больше, чем раньше. Их и использовали для связи с народом. Была газета «Родной край», которую изначально создавали в пропагандистских целях для общения с литовцами из зарубежья, в основном из США и Австралии. Ее идея была не в том, чтобы сказать «возвращайтесь!», – скорее они хотели не дать зарубежным литовским общинам выступать против советской власти в Литве. Но даже в самое мрачное время там было больше правды, чем в остальной советской прессе. К тому же ее заместитель главного редактора поддерживал независимость – так что все организации использовали ее как одно из средств передачи информации.

Вслед за «Родным краем» стали «освобождаться» и другие газеты. Поэтому в некоторых печатных СМИ заранее появилось объявление о «Балтийском пути», который состоится 23 августа. Но проблема газет была в том, что они слишком медленно информировали. Поэтому мы полагались на «сарафанное радио».

Использовали телефоны, хотя прекрасно понимали, что их прослушивают. Говорили заранее придуманным кодом или договаривались о личной встрече.

«Мы держались за руки, чтобы показать – мы свободные люди»

Когда я узнал, что планируется «Балтийский путь», созвонился с несколькими активистами из нашей группы. Мы собрались и решили, что нужно принять в нем участие: не как гражданам Литвы, а как отдельному сообществу. Решили разделиться, чтобы подменять друг друга. Первая группа взяла бело-голубой флаг со звездой Давида и литовским триколором возле древка и поехала на место.

Знакомые из «Саюдиса» зарезервировал для нас и других национальных групп большой участок в цепи. Это был выгодный для них стратегический ход. Они хотели показать, что признают все национальные меньшинства и дают им быть видимыми. Это был ответный шаг на обвинения их в национализме.

Всё происходило в черте Вильнюса. Люди могли дойти до места пешком или подъехать на городском транспорте. Мне рассказывали, что некоторые приезжали на телегах с лошадьми, а кто-то – на грузовиках. Прибывали, вставали в линию и брались за руки.

Тогда взять за руку постороннего человека не казалось чем-то странным и неестественным. Все понимали, что поодиночке мы не сможем ничего, но если будем вместе – есть шанс что-то изменить. Думаю, сейчас людям может быть некомфортно прикасаться к незнакомцу из-за принципа индивидуальности в обществе. А мы выросли на принципе коллектива, который продвигала советская власть. И он пригодился, когда мы против этой власти боролись.

На протяжении всего «Балтийского пути» была атмосфера праздника. Люди улыбались и пели песни. Знаю, что у многих изначально был страх. Им нужно было решиться, чтобы принять участие. Но мы все стояли в «живой цепи». Вокруг было много людей, и все они собрались во имя одной идеи – показать, что мы свободные люди. Это придавало огромную внутреннюю радость. Для многих это было ощущение свободы, которое они чувствовали, может, впервые в жизни.

Если в цепи и были разрывы, то временные. Кто-то уходил, кто-то приходил. Были места, где было очень тесно и люди расталкивали друг друга. Это же был живой процесс не на пять минут, а на часы.

После «Балтийского пути» не было затишья. Никто не говорил: «Давайте подождем и посмотрим, что будет дальше». Мероприятия за свободу продолжали происходить. Их становилось все больше.

Помню, «Лига свободы Литвы» на Кафедральной площади устроила голодовку с требованием освободить политзаключенных. А у нас был запланирован митинг возле здания ОВИРа. Мы подготовили все, что было нужно, но в последний момент, оказалось, что у нас нет громкоговорителя. Знакомые одолжили нам один из рупоров, которые только что были на голодовке.

С таким большим количеством митингов сопротивления от государства не было. Хотя попытки повернуть людей в другую сторону все же были. Я не сомневаюсь, что КГБ и власти отправляли своих людей внедряться в эти организации, чтобы контролировать их. Но это не работало, потому что народ слишком сильно всколыхнулся».

А что Беларусь?

• Чтобы массово распространить информацию о «Балтийском пути», нужны были лидеры мнений. Ими выступали популярные общественно-политические организации, к чьему голосу прислушивались. У нас нет таких объединений, зато есть блогеры. Но либо они маленькие, либо не умеют проталкивать идеи так, чтобы подталкивать людей к действиям. Мы уже считали, сколько нужно блогеров, чтобы вывести на площади достаточное для важных изменений количество человек. Очень много.
• «Балтийский путь» получал освещение в прессе, а беларуские государственные СМИ всегда преуменьшают значимость всех национальных праздников и митингов. Вспомните, как на перезахоронении Калиновского в сюжетах госСМИ повырезали все БЧБ-флаги, хотя их было очень много.
• «Саюдис» выбрал стратегию маленьких шагов на пути к большой цели. Беларусы, пока надеются, что можно победить без подготовки и работы с аудиторией.
• К временам «Балтийского пути» у литовцев не было государственного прессинга. Были прослушки, проверки и контроль КГБ, но разгонов не было. Запуганному беларусу же во сне перед несанкционированным митингом снятся дубинки и автозаки. С другой стороны, бунт против грозного родителя – нормальный этап взросления. Прибалты шли и брались за руки, потому что хотели быть собой. А мы пока вроде хотим быть свободными и взрослыми, но не настолько, чтобы выйти на улицу и взять за руку незнакомого человека.