Если вы хотите, чтобы команда KYKY продолжала писать, работать и изучать быт беларусов – подпишитесь на наш Patreon за мерч и другие бенефиты. Или сделайте быстрый донат прямо на нашем сайте (окно для донатов – прямо под этим материалом).

Опыт сдачи квартиры. Как арендаторам пришлось ехать в СК из-за вопросов к владельцу жилья

Виктория родом из Гомеля, но уже много лет живет в Минске. Еще с 2015-го девушка помогала преследуемым по политическим мотивам, жертвам пыток и в целом работала правозащитницей. Свое дело Виктория не бросила и в 2020 году. Но, когда протесты перешли в «послевыборную» фазу, государство начало серьезно щемить всех участников правовых инициатив. 

Например, в сентябре 2020 года задержали правозащитницу Марфу Рабкову (сейчас ей грозит до 20 лет лишения свободы), затем последовала серия задержания других коллег Виктории. В феврале 2021 года случилась серия из 90 обысков, в том числе у участников правозащитных организаций. К Виктории тогда не пришли, но это благодаря ее же мерам предосторожности.

— Уже с декабря 2020 года, когда закрыли все наземные границы, я поняла, что ситуация ухудшается и стоит спрятаться. Поэтому я не жила по месту регистрации и не пользовалась мобильным телефоном, то есть найти меня было трудно, — поясняет собеседница. — Но в марте 2021-го пришли за моим близким коллегой, и стало ясно: следующей буду я, поэтому нужно срочно покинуть страну. 

Так девушка уехала в Украину. В Минске же осталась в собственности однушка-сталинка, которую она купила за деньги, вырученные с продажи родительской трешки в Гомеле.

— Я уже давно жила в Минске и решила, что квартире в Гомеле нечего простаивать. Все равно ее там никто не снимет, поэтому лучше продать недвижимость и что-то купить в Минске. Приобрела я не какое-то гламурное жилье, довольно простую квартиру, ниже среднего. Это случилось летом, примерно с началом протестов, и я сразу покупала ее под сдачу, потому что на тот момент жила со своим молодым человеком. Арендаторы (это была семейная пара) нашлись сразу же, помню, в то время мы еще ходили все с белыми браслетами. Что происходило в этой квартире и кто именно там живет, особо не вникала. 

В мае 2021 года те самые первые квартиранты Юлии решили съехать, как показалось девушке, потому что они были сотрудниками силовых ведомств. 

— Когда мой знакомый пошел забирать у них ключи, увидел, что на столе лежали газеты «На страже». Видимо, съемщики были из милиции, — смеется правозащитница. — Я не из тех, кто сдает бабушкину квартиру по 20 лет, так что опыта в подборе арендаторов у меня нет. Приехали с виду приличные люди, на автомобиле, видно, что не пьющие. Потом платили всегда исправно, у меня даже мыслей никаких не было. А в мае 2021-го они внезапно съехали, хотя срок договора еще не закончился. Мне кажется, они поняли, что снимают у «врага народа». Если у тебя нет никаких претензий, то зачем съезжать? Даже если бы не устраивала стоимость, всегда можно вначале обсудить. Они же просто сказали, что переселяются.  

Следующие арендаторы нашлись так же, как и первые, по объявлению в интернете. 

— В глаза я их не видела, мы только перезванивались по телеграму. Это была пара, которая заселилась где-то в июне. А уже 15 июля [2021-го] началась еще одна массовая зачистка правозащитников (в тот день был задержал Алесь Беляцкий, Валентин Стефанович — Прим. KYKY). В мою квартиру тоже пришли, — вспоминает Виктория.

Маски-шоу со взломом двери не было, поэтому съемщикам удалось пояснить: они к озвученному уголовному делу о массовых беспорядках ни при чем, квартиру арендуют, поэтому и взять с них нечего. Однако в Следственный комитет им все же пришлось проследовать.

—  Арендаторов забрали в СК ненадолго, видимо, просто опросили, — предполагает собеседница. — Арендаторы даже меня не видели ни разу. Уголовное дело было не в отношении конкретного лица, шла отработка многих правозащитников. 

Правозащитница говорит, что у съемщиков не возникло претензий по поводу случившегося. После выхода из Следственного комитета они позвонили Виктории и просто рассказали о произошедшем, чтобы она была в курсе. Цену девушка из-за «инцидента» тоже не понижала: по ее словам, она и так сдает дешево — за 160 долларов (415 рублей). 

— На самом деле 97% населения, как говорится, все понимают прекрасно, и эта ситуация для съемщиков не стала чем-то из ряда вон. Да, неприятно, но никто не удивляется, — уверена Виктория.  

Деньги за аренду сейчас для девушки скорее приятный бонус, чем весомая добавка к доходу. Если коммуналка для жильцов ее минской квартиры за декабрь обошлась в 60 рублей и еще 17 рублей потянуло электричество, то в Киеве девушка с молодым человеком живет в доме, где только за отопление она платит примерно в 4 раза больше. По сути, вся рента и уходит на покрытие счетов в новом жилье. 

— То есть квартира, которая стоит в Минске, приносит копейки, которые даже нельзя назвать дополнительным доходом. Хотя изначально на это и был расчет, если бы я оставалась в Беларуси и не было бы всего этого п*****а, извиняюсь за выражение. Уехала же не только я, уехало большое количество людей, что изменило рынок арендного жилья. Если бы я знала, что так получится, вообще бы не покупала эту квартиру, — сокрушается девушка. — И здесь уже даже вопрос не просто в оставленных «метрах», а в том, что становится боязно от предложений представителей власти, которые хотят конфисковывать в доход государства имущество людей.  

О продаже квартиры Виктория уже думала неоднократно. Пока ее останавливает нежелание продавать квартиру дешевле, чем она была куплена.

— С другой стороны, я понимаю, что скорее всего это произойдет, если с какого-то времени я перестану находить людей, которые будут там жить и хотя бы платить за коммунальные услуги. Как только я буду еще и должной государству, мотивации владеть этой квартирой у меня не останется.

Оставил квартиру пустой. Самая большая головная боль в ней — холодильник

С весны 2020 года Антон (имя изменено) в свободное время начал участвовать в политической жизни страны. Как признается молодой человек, после выборов работа вообще отошла на второй план — внимание забирали протесты. 

— Так продолжалось до моего второго задержания [по административному делу], которое случилось в конце зимы. До лета 2021-го я никак не «отсвечивал», потому что уже был под прицелом. Но даже в таких условиях ко мне пришли с обыском. Все по классике: перерыли всю квартиру, изъяли ноутбук, забрали деньги. Это стало последней каплей, даже дома я перестал чувствовать себя в безопасности, — вспоминает Антон. — Хотя вроде бы уже отсидел за то, что сделал, и ничего больше не совершал, даже по меркам режима.

Молодой человек собрал вещи и уехал в Украину. В Беларуси у него осталась двухкомнатная квартира. Немного времени после отъезда Антона там еще пожили его друзья, но быстро съехали, так как вернулись в родные города. И вот уже почти полгода жилплощадь пустует — там вообще никто не живет.

— Изначально я планировал отсидеться за границей только несколько месяцев. Вещей с собой брал по минимуму, к тому же не хотелось привлекать к себе внимание на границе, — поясняет собеседник. — Грубо говоря, у меня сейчас с собой пара чемоданов одежды, а все остальное нажитое осталось там. 

Антон говорит, что просто не готов впустить в квартиру чужих людей, когда там остались все его вещи:

— Того, без чего я не могу обойтись, в квартире не осталось, но при этом там много личного и в целом ценных вещей. Например, бытовая техника, телевизор. Поэтому я думал, если и сдавать квартиру, то кому-то из близких друзей, если бы у них была необходимость, — рассказывает Антон. — То есть чтобы сдать квартиру, надо сначала все вывезти и кого-то напрягать. В общем, это того не стоит. Плюс не повредит иметь «резервную» квартиру, если приют срочно понадобится кому-то из близких.

Сейчас поддерживать минимальный порядок молодому человеку помогают соседи (забирают почту), а друзья или родственники, кому будет по пути, заезжают раз в неделю и поливают цветы. Коммуналку тоже платят близкие Антона. Он переводит им деньги на карту.

— О том, чтобы снизить расходы на квартиру, я не думал. Допустим, тот же интернет: лучше пусть он будет, мало ли кому придется там жить и им пользоваться — рассуждает собеседник. — Самая большая головная боль — это холодильник. Его надо опустошить, разморозить и отключить, но все руки не доходят, чтобы кого-то напрячь. 

Коммуналка Антона в его съемной украинской квартире составляет около 140 беларуских рублей. По словам молодого человека, это очень дешево для Киева, но даже такая сумма примерно в 3 раза больше, чем беларуская жировка. 

— Сейчас мне лишние 50 рублей оплаты коммуналки погоды не делают, но мысли о продаже этой квартиры есть, — говорит беларус. — Сначала я хочу окончательно понять, где буду работать и жить за границей, и уже потом что-то решать. Если все будет так, что российские войска «останутся» в Беларуси, как получилось в Украине, то буду увозить свою бытовую технику из страны и искать новое жилье. За мои полгода не в стране ничего не изменилось. Судя по всему, все затянется надолго и тогда проще уже будет купить новую квартиру в Беларуси через пять лет, чем хранить эту неизвестно для чего.

Заселили в квартиру подругу «за коммуналку». О доверенностях, счетчиках и капремонте 

До 2020 года Валерия (имя изменено) работала как ИП, оказывая рекламные услуги. Однокомнатную квартиру в Минске она купила в основном за вырученные деньги от продажи родительской квартиры в другом городе. Но все равно пришлось добавить свои средства. Также вложился молодой человек девушки. 

—  Получается, это общая квартира, так и указано у нас в документах: мы владеем ей поровну. Покупали в 2018 году сразу с ремонтом, техникой. Мы не хотели строиться и ждать, хотелось сразу заселиться. Я и мой молодой человек родом не из Минска, и всю жизнь мы платили за съемные квартиры, так что для нас было важно наконец найти свой угол, — поясняет девушка. 

Когда в год выборов все «завертелось», Валерия вместе с молодым человеком сразу вовлеклась в протестное движение. Была среди прочего волонтером в инициативе «Честные люди».

— Уголовных дел на нас не заведено до сих пор, но ради собственной безопасности мы решили покинуть страну. В конце 2020 года уехали с надеждой, что через 3-4 месяца точно приедем назад. Мы были на позитиве, — улыбается девушка. — Поэтому даже не искали квартирантов и оставили все свои вещи. С собой взяли только два чемодана. 

Пара оформила генеральную доверенность на подругу — на тот случай, если придется все же сдавать жилплощадь. Тогда будет возможность подписать договор аренды и решать другие вопросы, связанные с квартирой.

— Единственное, что подруга не может сделать по этой доверенности — это подарить нашу недвижимость. Мы недавно рассматривали такой вариант, чтобы передать квартиру родителям, — вспоминает Валерия. — Если на нас все-таки начнут заводить уголовные дела, есть вероятность, что квартиру арестуют. А чтобы «продать» родителям жилье, нужно чтобы они перевели нам эквивалентную сумму, которой они не располагают.

Когда стало ясно, что через несколько месяцев домой молодые люди не вернутся, вопрос о сдаче жилья в аренду все равно не рассматривался. Причин несколько:

— Во-первых, не стоял глобально вопрос денег. Для нас не играли роли 200-300 долларов в месяц. Во-вторых, мы оставили в квартире слишком много вещей, многие из которых очень личные. Не хотелось вывозить это. Да и куда? Только в другие города к родителям. Чтобы кто-то в этом копался, тоже не хотелось, — признается девушка. — А в-третьих, еще одна наша знакомая как раз выселялась со съемного жилья, и мы решили, что это классный вариант. Она заедет, будет жить, платить коммуналку и присматривать за квартирой.

За время отсутствия Валерии проблема была только одна. У молодых людей никак не доходили руки переоформить на себя счетчики в «Водоканале», а перед отъездом этого сделать не вышло: процедура оказалась дольше, чем рассчитывалось. Поэтому, чтобы не платить за воду в разы больше, подруге с доверенностью пришлось заняться этим вопросом уже самой. 

— Получается, что мы другого человека обременили своими бытовыми вопросами. Это было, конечно, неприятно, — вспоминает собеседница. — Зато знакомая, которая живет в квартире, стала платить меньше. А еще в начале 2022 года в нашем доме начался капремонт, который подразумевает постоянный доступ рабочих в квартиру. Правда, до нашего подъезда, видимо, дойдет через пару месяцев. Пока мы не почувствовали критичности ситуации, нашей подруге с доверенностью только пришлось прийти пару раз и подписать бумаги по капремонту. Но она хотя бы живет в соседнем доме, так что не приходится ездить через полгорода.

Прожив почти год только «за коммуналку», знакомая из квартиры съехала — сразу за границу, тоже опасаясь задержания. Сейчас оплата услуг легла снова на плечи Валерии. Она использует беларускую карточку, на которую переводит деньги, и с нее оплачивает коммуналку через ЕРИП.

— Счетчики фотографирует подруга с доверенностью, она приходит как минимум раз в неделю, в том числе для того, чтобы забрать почту. Что касается цен, то за минскую квартиру выходит 80 рублей. В Варшаве мы платим за коммуналку 130 евро (381 рубль). Это фиксированная оплата: ты покупаешь пакет услуг, где включено энное количество воды, электричества. В конце года происходит перерасчет — и, если ты израсходовал больше, придется доплатить.  

Уже есть мысли, как поступить с минской квартирой дальше: например, на таких же условиях пустить пожить родственников. Вероятно, в скором будущем жилье может понадобиться брату девушки. 

— Но пока идет капремонт, мы точно никого заселять не будем. Конечно, скучаешь по своей квартире и особенно скучаешь по деньгам, которые платишь за съемную, — смеется Валерия. — Есть такое, что хочется вернуться. Но это не так часто случается: мы не жалеем о том, что делаем, и нам пришлось пожертвовать меньшим, чем тем, кто сейчас сидит. Кто-то свободы год не видел, а мне по квартире расплываться?

Насчет продажи пара думала, но не очень активно. В основном потому что рынок недвижимости в Беларуси падает. За вырученные деньги не получится купить ничего приличного в соседних странах — придется докладывать около 20 тысяч долларов, которых у молодых людей нет.