Если вам хочется, чтобы KYKY почаще заглядывал в будущее, поддержите работу редакции: подпишитесь на наш Patreon за мерч и другие бенефиты или сделайте быстрый донат без обязательств прямо по этой ссылке.

***

Отпуск я решила провести в Португалии: объехала и материковую часть страны, и островную – всё было круто, но меня не отпускало ощущение, что призрак диктатуры всё ещё бродит по подворотням Лиссабона. Как если бы меня телепортировали в Беларусь, но образца года эдак 2050-го. Диктатора уже нет, но наследие, которое он оставил, все еще живо. И вроде есть свобода прессы, конкурентные выборы, но до сих пор скрепы, на которых основывалась автократия, живы и глубоко встроены в ментальность людей. Мне стало интересно больше узнать об истории Португалии, ведь совсем недавно у страны был свой «Лукашенко», правление которого закончилось только вместе с его смертью. Сейчас страна взяла курс на социализм, но, как сказали бы сторонники ядерной войны, не всё так однозначно. Давайте вместе разбираться, что происходит со страной, когда она только-только избавляется от «узурпировавших власть людоедов».

«Особый путь» и лагеря для политических

Чтобы понять процессы, которые сегодня происходят в Португалии, надо разобраться, что происходило в то время, когда мы были заняты своими проблемами или вовсе еще не родились на свет. Так вот, история Португалии начинается с 12 века, причем государство всегда оставалась в одних и тех же территориальных границах, обращенных к морю. Расцвет страны пришелся на эпоху Великих географических открытий, когда Португалия стала обзаводиться колониями. К 16 веку страна стала могущественной державой с колониями в Африке, Индии, Южной Америке. Формой правления в Португалии всегда была монархия, но после убийства короля Карлуша I в 1908 году в стране наступили темные времена. За полтора года правительство менялось семь раз, а в 1910 грянула революция – и Португалия стала республикой. 

В 1917-м к власти пришел Сидониу Паиш и установил диктатуру, правда, уже в 1918 году его убили. В стране начались «лихие 20-е»: возникла бешеная инфляция на фоне экономических проблем, а бичом страны стала коррупция. С 1910 по 1926 годы правительство сменилось 44 раза, произошло 24 восстания, 158 всеобщих забастовок и 17 попыток государственного переворота с участием недовольных военных. Из восьми президентов республики только один пробыл на посту весь срок. В 1926 году происходит очередной военный переворот, который устанавливает репрессивный авторитарный режим почти на 50 лет.

Руководство страной переходит к генералу Антониу Кармоне, который сначала стал временным президентом, а затем избирался президентом в 1928, 1935, 1942 и 1949 годах и умер на этом посту в 1951 году. В 1928-м Кармона приглашает на должность министра финансов Антониу Салазара, который проводит реформы, а позже на посту премьер-министра сосредотачивает всю реальную власть в своих руках.

Так начинается эпоха последнего диктатора Португалии Салазара. Джоан Роулинг даже назовет его именем одного из темных волшебников, который основал факультет Слизерина в Хогвартсе.

В отличие от Лукашенко, Антониу Салазар был интеллигентным диктатором: учился в духовной семинарии, был доктором юридических наук, но родился в семье бедных землевладельцев. И это происхождение «от сохи» позже вылилось в программу поддержки крестьян. Правда, поддержка эта была своеобразной. Материальное положение землевладельцев несколько улучшилось, но Салазар считал, что крестьянам не нужно образование. И участвовать в политической жизни страны должны только элиты. 

Крепкой рукой хозяйственника диктатор выстраивал великую колониальную империю с 1932 по 1970-е годы. Неограниченные полномочия он получил после проведения постановочного референдума. Почему постановочного? Потому что большинство португальцев на тот момент не умели даже читать, не говоря уже о понимании политических процессов. «Если демократия означает равнение на низы и отказ от признания неравенства людей; если она пребывает в убеждении, что власть исходит от масс, что править — это дело масс, а не элиты, то я рассматриваю демократию как фикцию», — писал Салазар в 1958 году.

Диктатор активно продвигал идею «особого пути» Португалии: интересы государства ставились выше интересов отдельно взятого человека. Он же ввел концепцию «Нового государства», в рамках которой создал единую партию и силовой блок. И партия, и силовой блок были созданы только с одной целью: во всем поддерживать Салазара.

Были в Португалии и концентрационные лагеря для инакомыслящих, правда, будучи человеком интеллигентным, Салазар не истреблял людей сотнями тысяч, как это было в СССР или нацистской Германии. Самым известным концлагерем был Таррафал («Campo da Morte Lenta» в переводе «лагерь медленной смерти») на островах Кабо-Верде, где от невыносимых условий люди гибли от желтой лихорадки. Но смертная казнь в Португалии была запрещена, поэтому никого не расстреливали. За все время существования лагеря там погибло 32 человека. Тем не менее, на совести Салазара остаются сотни смертей. Ведь тайная полиция ПИДЕ (аналог нашего КГБ) по указу диктатора делала зачистки неугодных. В том числе, применяя пытки и внесудебные расправы.

Во Второй мировой Салазар занял позицию «нейтралитета», хотя и позволял американцам использовать военные базы на Азорских островах.

После войны во всем мире пошел процесс демократизации, и Европа была недовольна соседством с диктатурой – гайки пришлось немного раскрутить.

В послевоенное время в стране появляется карманная оппозиция, но выборы по-прежнему фальсифицируют. В это же время происходит резонансное убийство Умберту Делгадо – политического оппонента Салазара и конкурента по выборам. Делгадо пользовался большой поддержкой у населения, но, опасаясь преследования, был вынужден бежать из страны. За рубежом он призывал к свержению режима, но это продлилось недолго. Опального политика обманом заманили на границу с Португалией и убили. Конечно, у Европы сразу возникли вопросы к Салазару, но диктатор всё отрицал. И чтобы звучать убедительнее, включил на полную мощность пропаганду.

Помимо обеления Салазара, пропаганда занималась и его восхвалением. Мол, если бы не Салазар, который спас страну от «лихих 20-х» и вывел из экономического кризиса, то все бы голые и в лаптях ходили. И это на фоне того, что Португалия по-прежнему продолжала жить бедно – курс на стабильность себя не оправдывал. 

Пошатнула экономическое положение Португалии и колониальная война. После Второй мировой ООН подписывает резолюцию о деколонизации по всему миру, но Португалия отказывается признавать этот документ. Салазар переименовывает колонии в «заморские территории» и продолжает эксплуатировать эти земли, часто за счет рабского труда. В итоге в «заморских территориях» вспыхивают восстания за независимость. Португалия прилагает много усилий, чтобы подавить волнения, но в 60-е официально признает потерю всех колоний.

В 1968 году у Салазара случится инсульт и правительство возглавит Марселу Каэтану, но Салазар об этом так никогда и не узнает.

До конца жизни (он умер в 1970 году) министры по-прежнему будут приходить к больному диктатору на доклад. Для Салазара даже будут печатать газету в единственном экземпляре с «правильными» новостями. 

В 1974 году режим «Нового государства» свергнут военные в ходе Революции гвоздик. К власти придет новое правительство, а в 1976 году будут проведены новые выборы и установлен либерально-демократический режим с курсом на социализм.

Коррупция и «саудади»

Сегодня Португалия – это современная страна с демократическими ценностями, но по сравнению с остальной Европой все еще остается одной из беднейших стран ЕС со средней зарплатой в 1200 евро. Для сравнения: в Швейцарии средняя зарплата составляет 4800 евро, во Франции – 3000 евро, а в Испании – 2200 евро. Стоит отметить, что в Испании до 1975 года тоже была диктатура – режим Франко. И если сравнивать уровень зарплат, как и общий уровень жизни в странах с пост-диктатурой и стран, где демократию установили сотни лет назад, цифры расскажут больше, чем любой учебник истории.

Хотя согласно опросам общественного мнения, проведенным в 2007 году, Салазар до сих пор остается одним из самых популярных политиков в стране. И у португальцев до сих пор присутствует ностальгия по великой державе – незримая надежда, что когда-нибудь страна вернет себе «былое величие».

В португальском даже есть специальное слово «саудади», которое обозначает светлую грусть о прошлом. И если португалец говорит, что он испытывает саудади, не нужно его ободрять – это особое состояние грусти, которое приносит удовольствие.

Возможно, такая философия зарождается, когда десятилетиями не ждешь от будущего ничего хорошего. Поэтому живи здесь и сейчас, ведь завтра может быть уже поздно. Похожая философия есть и у беларусов, которые предпочитают жить здесь и сейчас во внутренней эмиграции, потому что завтра может быть еще хуже.

И несмотря на то, что португальцы – большие гедонисты и знают толк в удовольствиях, они остаются не самыми улыбчивыми людьми. Здесь нет концепции счастья, точнее она другая. И на вопрос «как дела?» здесь не ответят «хорошо», а скажут «более или менее». Этим португальцы тоже чем-то похожи на наших соотечественников. Возможно, это наследие темного репрессивного прошлого, которое было реальностью еще 50 лет назад. 

Думаю, от саудади так или иначе проистекает и традиционный песенный жанр фаду, который буквально означает «фатум». В песнях в основном повествуется о принятии своей горькой судьбы – эту функцию в постсовке успешно выполняет шансон и воспевание тюремной культуры. Поэтому беларусы с португальцами во многом похожи – правда, наших сограждан безошибочно можно вычислить в толпе по напряжению в лице. А еще – навечно застывшему в глазах вопросу: «Так где же все-таки меня кинут?». Отсюда и привычка жить в мире, где «или ты, или тебя», что формирует парадигму поведения, которую нельзя изменить, даже переехав в Евросоюз. Как говорится, можно вывезти человека из диктатуры, а вот диктатуру из человека – только по капле выдавливать из себя.

К слову, в индексе восприятия коррупции Trasparency International за 2021 год Португалия занимает 32 строчку, хотя еще годом ранее страна была на 33 позиции. Поэтому концепция «сколько ни воруй у государства, своего все равно не вернешь» для португальцев тоже актуальна. 

Курс на социализм (и чем это похоже на Беларусь)

Курс, который взяло нынешнее правительство Португалии, просоциалистический. На выборах в парламент в январе прошлого года абсолютное большинство получили социалисты. И от этого политического вектора отталкивается много законодательных инициатив. Есть и хорошие.

В 2019 году в Португалии приняли закон «о праве на жилье», который обязывает государство обеспечивать жильем все категории граждан, в том числе молодёжь, пожилых людей и людей с инвалидностью, семьи с маленькими детьми. В законе подчеркивается «социальная функция» жилья с четкими целями искоренить бездомность, активнее вовлекать госнедвижимость в жилой фонд и запретить выселять жильцов. 

Интересно, что в Португалии широко распространены бессрочные договоры аренды с фиксированной оплатой. Грубо говоря, если ты заключаешь договор аренды, то и через 10, и через 20 лет цена остается фиксированной – ее не могут пересмотреть, как и не могут выселить арендатора. Многие португальцы этим пользуются и живут за три копейки десятилетиями. Поэтому в стране много обшарпанных и неухоженных домов. Собственнику невыгодно обслуживать такие арендные дома, потому что нет прибыли. А люди, которые живут в этих домах фактически бесплатно, тоже не хотят вкладывать в жилье, которое им юридически не принадлежит. Вот и получается своего рода коммунальная квартира, где нет единого хозяина, и никто ни за что не отвечает.

Еще из прелестей курса на социализм – бесплатная медицина для налогоплательщиков. Впрочем, бесплатно пользоваться медуслугами могут и безработные, и иждивенцы, и пенсионеры. Кроме того, государство субсидирует лекарства, то есть покрывает часть затрат на жизненно важные препараты. В принципе, система здравоохранения Португалии очень похожа на беларускую или российскую, где наравне с бесплатной медициной существует и платная. И люди зачастую предпочитают обращаться в частные медцентры, где более современное оборудование.

Если говорить про систему образования, то в Португалии есть как государственные бесплатные детские сады и школы, так и частные учебные заведения с ежегодной оплатой. Есть и государственные университеты с бесплатным обучением по итогам школьных экзаменов. В принципе, все тоже более-менее похоже на беларускую модель.

Транспорт в Португалии хорошо развит, и государство для некоторых категорий граждан предоставляет льготы. Например, у детей до 12 лет и пенсионеров есть скидка на проезд в размере 50%. 

Отсутствие полиции и ставка на инвестиции (и чем это не похоже на Беларусь)

Что касается существенных отличий, то беларускому глазу непривычно почти полное отсутствие полиции на улицах. По крайне мере, в Лиссабоне за несколько дней мне так и не довелось ее увидеть. Ни разу! Когда приезжаешь из военной диктатуры, отсутствие силовиков на улице – это вау-эффект. И при этом Португалия является страной с одним из самых низких уровней преступности в мире. К примеру, когда в Амстердаме легализовали наркотики, там резко снизилось их потребление, а в Португалии сократили штат полиции – и почти не осталось преступности. И что-то мне подсказывает, если бы не было Лукашенко... Ну, вы и сами всё понимаете.

Причем в Португалии действительно есть свобода прессы, нет политзаключенных и конкурентные выборы. Всё это страна получила после смерти Салазара и последовавшей за этим Революции гвоздик в 1974 году, которая считается первой цветной революцией в мире. Нынешний президент страны Марселу Ребелу де Соуза – бывший журналист и профессор права. В прошлом году его избрали на второй срок.

Не так давно в сети вирусилось видео, которое снял украинский блогер. Он встретил президента на пляже, а тот с голым торсом признался в любви к украинцам.

Второе, что бросается в глаза – полное отсутствие бродячих животных. И это большой показатель гуманности общества. Закон Португалии запрещает умерщвление котов и собак, а за выброс на улицу горе-хозяину грозит штраф или даже реальный срок по уголовной статье. Если выявляются факты жестокого обращения (например, животное содержится на привязи), полиция реагирует мгновенно.

Еще одна из прелестей социализма, который тесно переплетен с культурным кодом, – это сиеста. С 12 до 15 часов в Португалии почти ничего не работает, если это не туристические места. За работу в сиесту нужно платить повышенный налог, что  попросту невыгодно особенно малому бизнесу. 

Тем не менее, в 2019 году Португалия вошла в число 25 лучших стран мира по условиям ведения бизнеса. Зарегистрировать компанию здесь можно онлайн всего за час. После экономического кризиса 2008 года правительство сделало ставку на привлечение частных инвестиций в экономику, максимально упростило процедуру регистрации и снизило налоги. Кроме того, с 2012 года в стране можно получить «золотой паспорт» (ВНЖ) за инвестиции в бизнес или недвижимость, что тоже стимулирует экономический рост.

В Португалии есть свободные экономическое зоны, отсутствует двойное налогообложение и созданы все условия для инновационного развития. Только в Лиссабоне располагается 50 акселераторов, 40 венчурных фондов и офисы более 100 корпораций, заинтересованных в инвестициях. Например, Amazon, Accenture, Microsoft, Nokia, Google, Uber, Ericsson и других технологических компаний из разных отраслей. У многих из них есть свои инновационные хабы: например, у Volkswagen, Google, VTEX, Mercedes-Benz, Amazon, Pipedrive.

Весь этот бурный экономический рост удивителен, потому что если говорить о малом бизнесе, складывается совсем другое впечатление. Кажется, что в Португалии никто никуда не торопится, не переживает об упущенной выгоде и не борется за клиента. Не нравится – до свидания. Еще и конкурента порекомендуют – облизывать тут точно никого не будут. Но всё это без неприязни, а с долей какого-то здорового пофигизма: «я тебе предложу то, что у меня есть, а если не нравится – вон там за углом тоже неплохо кормят». Из клиента здесь не делают бога, даже если у клиента много денег. Это еще не «всё отобрать и поделить», как при коммунизме, но и не «кто богаче, тот и прав», как при капитализме, – какое-то промежуточное состояние.

Вместо вывода

Португалия – интересная для исследования страна, потому что ее современная государственность строилась на обломках большой империи. Все это совпало еще и с крахом диктатуры Салазара после Революции гвоздик. Все институты и системы стране пришлось выстраивать заново, что на первых порах усугубило и без того сложную экономическую ситуацию. Быстро нарастить «финансовый жирок» Португалии во многом удалось за счет помощи Евросоюза и проведения реформ. Но до сих пор португальцы продолжают верить в некий особый путь и с ностальгией вспоминать былое величие. Даже через 50 лет многие не могут принять свою постимперскую идентичность, смириться, что Португалия стала обычной европейской страной.

Сегодня Португалия – страна с развитой демократией, но с курсом на социализм. Из бюджета выделяются огромные средства на «бесплатную» медицину, образование, программу жилья и так далее. Подобная модель устройства раньше была и в Беларуси, но за 27 лет «социально-ориентированное государство» стало ориентировано на интересы одного человека и его семьи. После Беларусь скатились в автократию, потом – в диктатуру. В Португалии со сменяемостью власти пока все нормально – за этим, в том числе, следит и Евросоюз, хотя курс на социализм все же настораживает.

Возможно, у Португалии действительно особый путь и ей удастся построить идеальное общество и реализовать социальную справедливость, но исторический опыт пока говорит об обратном. Тем не менее, в Португалии уже есть конкурентные выборы, свобода слова и прогрессивное законодательство в части поддержки и развития бизнеса.

Что касается нашей беларуской реальности, то радует одно: после падения диктатуры, как правило, наступает оттепель. Если повезет – устанавливается демократия. Плохая новость заключается в том, что падение диктаторских режимов, как правило, происходит только после смерти диктаторов. И только при стечении многих обстоятельств.

Как показывает опыт Португалии, курс на демократию после смерти Салазара стал возможен только благодаря военным, которые захватили власть и повели себя гуманно: не стали устанавливать военный режим и наживаться на этом, а передали управление страной профессиональным политикам. Фактически эти люди пожертвовали собственными интересами ради благополучия страны.

Возможен ли такой сценарий в Беларуси? Хотелось бы верить, что да. Но глядя на окружение Лукашенко, надежд не много. И нужно помнить, что даже после падения диктатуры ее наследие продолжает жить не только в системе, но и в умах людей.

Не нужно далеко ходить – Лукашенко и Путин были заражены советской ментальностью, идеями о великой стране. Вот они и ведут наши уже вроде бы как независимые страны в свое счастливое прошлое. Поэтому важно не только «пережить» режим и разрушить до основания действующую систему, но добиться того, чтобы к власти в очередной раз не пришли приверженцы крепкой руки и особого пути.