Полюбить дракона или убить его внутри себя? Журналистка Марина Волкова написала колонку о том, почему стал возможен раскол общества на тех, кто сегодня скорбит по двум убитым, и тех, кто винит «змагаров» или «ябатек». На тех, кто хочет перемен, и тех, кто их боится; на тех, кто хочет мира, – и тех, кто ждет времени, когда можно будет отомстить.
Где начался раскол
Беларуское общество сегодня разделилось на «страну айфона и страну шансона». И дело даже не в различии флагов и гербов – это всего лишь шильды ментальных настроек. Все дело в ценностях, которые проповедуют люди под тем или иным флагом. Молодые и активные сегодня ориентируются на демократические ценности, потому что поездили, посмотрели и хотят, чтобы «как на Западе». Люди старой закалки боятся перемен, потому что помнят 90-е и «как бы чего не вышло». Но реальность такова, что вот уже 27 лет беларусы идут не в светлое будущее, а назад в прошлое – прямиком 1937 год. Идеологический кризис, который случился после распада СССР в 1991 году, сегодня только усугубляется. Новой идеи или философии Лукашенко так и не придумал, а старая оказалась нежизнеспособна – декоммунизации так и не произошло. И это при том, что в 90-х стало зарождаться гражданское общество, появлялись какие-никакие демократические силы, но все это было настолько молодо, зелено и незрело, что легко было задавлено.
По мнению беларуского философа и методолога Владимира Мацкевича, после 90-х раскол беларуского общества усугубился после проведения референдумов и парламентского кризиса в 1996 году. «Национально настроенная часть общества не признала замену исторических символов (бело-красно-белый флаг и герб «Пагоня») на новые, напоминающие советский флаг и герб. А после изменения Конституции Беларуси, разгона Верховного совета и создания нового, назначенного Лукашенко, Национального собрания в Беларуси на какой-то момент существовало формальное двоевластие. Старый парламент больше не имел власти, а назначенный парламент был нелегитимным и не признанным со стороны международного сообщества», – пишет Мацкевич.
Потом были президентские выборы 2006 года, 2010-го, когда общество разделилось во взглядах, но именно 2020-й окончательно разделил беларусов на своих и чужих. Противостояние приняло горячую фазу, вплоть до доносов и рукоприкладства. Сегодня Беларусь будто вернулась в 20-е прошлого века, когда революция уже отгремела, «белые» уехали в эмиграцию или лагеря, а раскол в обществе так никуда и не исчез. До 1937 года власть утрамбовывала миллионы под одну идеологическую копирку, взращивая советского человека, чтобы сгладить раскол между «красными» и «белыми». Чтобы взрастить ментальность «Совка», у советской власти ушло порядка 20 лет. 1937-й стал возможен только благодаря рабской философии. Сегодня процессы идут быстрее – есть телевидение, интернет, социальные сети – у пропаганды появились новые инструменты запугивания. Будь такие инструменты влияния на общественное мнение у Сталина, кто знает, как бы развивалась история. Правда, новые технологии дали право на голос и независимой прессе, хоть ее и выдавили из страны.
История повторяется для тех, кто ее не учит
Беларусь до сих пор не осудила на государственном уровне сталинизм, до сих пор закрыты архивы того времени. Но пока народ не переосмыслит свою историю, он будет вынужден снова и снова повторять свои прошлые ошибки. Лукашенко играет то в Сталина, то в других советских генсеков, но у тех были безграничные ресурсы, и за ними следовали идейные фанатики. У беларуской власти нет тех ресурсов, которые были у вождей в Союзе, поэтому идеологически сознательных граждан нужно лепить со школьной скамьи. Поэтому и переписываются учебники истории, и искажаются факты, а на место учителей в скором времени могут прийти православные священники. Ничего не имею против священнослужителей, но я против того, чтобы из общеобразовательной школы делали церковно-приходскую с соответствующим уровнем знаний. Ведь, как известно, чем меньше человек образован, тем легче манипулировать его сознанием.
Лукашенко не нужны змагары, ему нужно стадо, чтобы кормить взрощенного левиафана диктатуры. Но как вырастить это стадо? Правильно – заставить полюбить дракона и внушить, что единственный способ избежать захвата драконом — это иметь своего собственного.
Как писал Довлатов: «Мы без конца ругаем товарища Сталина, и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов?». Недавно киберпартизаны слили в сеть базу доносчиков, где были насколько смешные, настолько и страшные кляузы на соседей, знакомых, случайных прохожих. Думаете, это государство виновато? Да, есть машина государственной идеологии, но процессы, которые сегодня происходят в обществе, намного глубже и сложнее. И дело не только в государственном устройстве – дело в человеческих ценностях: кто-то стремится убить дракона, а кто-то – полюбить его внутри себя.
При этом сегодня не нужно быть Гумилевым, который вместо помилования перед расстрелом просил выкурить сигарету и посмотреть в глаза палачам. Сегодня достаточно иметь собственное мнение и оставаться человеком, чтобы быть вне стада. И желательно каждое утро вместо осуждения других спрашивать у себя: «Не говно ли я?». А еще стараться не осуждать, не клеветать, проявлять терпимость и милосердие, в конце концов, полюбить ближнего своего, даже если он думает иначе. «Христианские» ценности не чужды беларусам, но часто их превращают в фарс и мракобесие. Лукашенко назначил себя не сменяемым богом и заставляет жить по своему конституционному писанию. Только писание от лукавого до добра не доводит и не ведет к переменам.
Кого спасут доносы
Как-то приятель рассказал мне забавную историю про «ябатек», которые свято верят, что на Западе – враги, а если победит Тихановская, всех чипируют. И эта убежденность – сродни религиозному фанатизму, который основывается на слепой вере, где нет места сомнениям. Сказали, что на предприятиях шпионы – нужно их выискивать. И стучать, стучать, стучать. Ведь если не ты, то на тебя – безопаснее действовать на опережение. Да и причастность к власти опьяняет. Один звонок – и вот уже тех девушек, которые разговаривали у подъезда на иностранном языке, либо тракториста Геннадия с БЧБ-флагом уже повезли на сутки. Или, допустим, обидело тебя начальство – всегда есть способ тайно отомстить.
Хотя, возможно, доносы – это попытка найти правду и справедливость где-то там «наверху»: у высокого начальства или барина. Ведь миф о добром царе – ох как еще жив в головах наших граждан. И нравственность власти, как и ее методы борьбы с инакомыслящими, не подвергаются критике: раз царь приказал пороть плетьми, значит, «так и трэба». Царь ни в чем не виноват – это все происки его подлых слуг, которые скрывают от него правду. И всего-то нужно – донести эту «правду» через звонок в милицию – и добрый царь обязательно во всем разберется. Рабская крестьянская психология, которую отшлифовал «совок», принимает сегодня чудовищные формы.
Хотя, донос, безусловно, не в силах искоренить инакомыслие и сделать непопулярными идеи. Возможно, и православия бы не было, если бы Христа не распяли по доносу «добрых людей». Сегодня невинными жертвами, которые страдают за свои идеи и за нас всех, стали Виктор Бабарико, Мария Колесникова, Максим Знак и многие другие, кто осмелился сказать, что писание от Лукавого – морок. Сейчас этих людей хотят предать забвению, делая закрытыми судебные заседания, не упоминая их фамилии в государственных СМИ, обесценивая их поступки и позицию. Еще при «Совке» создавали запрещенные списки деятелей культуры, предавали забвению их труды, запрещали книги и спектакли, вычеркивали их имена, да что имена – любые упоминания. И ведь срабатывало! Правда, в те времена не было интернета.
Вопрос, который каждому пора себе задать
В долгосрочной перспективе у беларуского общества есть три варианта: примириться, усугубить раскол или примкнуть к «полюбившим дракона». Примирение возможно только через прощение, что маловероятно в сложившейся ситуации. Слишком большая психологическая травма была нанесена, слишком много было насилия и несправедливости в отношении инакомыслящих. Поэтому раскол будет усугубляться, сдобренный пропагандой с одной стороны и «сливами» карателей и доносчиков – с другой. Все это будет только разжигать ненависть одной части общества к другой.
Отсутствие целостности, пренебрежение к родному языку и культурной самобытности, а также отсутствие общих смыслов и ценностей делает нас уязвимыми, ставит под угрозу суверенитет страны. В условиях санкционного давления и нерукопожатности Лукашенко на Западе, Беларусь все быстрее будет стремиться в объятия к России. И эти объятия могут стать фатальными, превратив беларусов независимой страны в «тутэйшых» Северо-Западного округа. И никаким годом «народного единства» это уже не исправить, если не будет изменен политический порядок, не восстановлена законность, не проведены честные выборы.
Еще один из вариантов примирения – примкнуть к «полюбившим дракона», или Стокгольмский синдром в действии. Положение, когда жертва, подвергшаяся системному насилию, привыкает и начинает любить своего палача. Но даже такое всепрощение ни к чему не ведет.
В 2020-м на улицы вышло поколение «небитых» – тех, кто не был вовлечен в политическую повестку ни в 2006, ни в 2010-м. И эти люди получили прививку или от инакомыслия, или от диктатуры. Ни они, ни их родители не забудут того ужаса, который происходил на улицах и в тюремных застенках. К слову, моя бабушка до сих пор помнит, кто во время ВОВ был полицаем, а кто – патриотом. Поэтому наивно полагать, что ненависть в обществе растворится через несколько лет и все всё забудут. Думаю, еще своим внукам беларусы будут рассказывать про то, что им довелось пережить в 2020-м.
Возможно, чтобы преодолеть раскол, должно пройти время, чтобы эмоции потускнели и подросло новое поколение «небитых». Но произойдет это через 5 лет, 10 лет или 20 – сложно предугадать. В любом случае, пути выхода из социального кризиса нужно искать уже сегодня. И дело не только в эмоциях, но и классовом разделении. За последние 10 лет в Беларуси разверзлась финансовая пропасть между IT-боярами и теми, кто вкалывает на заводе за 400 рублей. Это тоже не прибавляет согласия в обществе. И если уж говорить откровенно, в Беларуси отсутствуют социальные лифты – для молодых нет возможностей, а финансовый потолок, если ты не в IT – «по пятьсот». И этот классовый раскол будет только нарастать, потому что государству не нужны финансово состоятельные люди – ими труднее управлять.
Пока мы как общество не осознаем необходимость смотреть друг другу в глаза, еще долгие годы будем ходить по кругу. Даже если Лукашенко уйдет, его место займет Лукашенко 2.0 – потому что его идеи в стиле «я избавлю вас от всех бед, только отдайте мне всю власть» будут пользоваться поддержкой. Разруха – в первую очередь, не в клозетах, а в головах. И чтобы изменить систему, должно сформироваться реальное гражданское большинство, иначе мы повторим сценарий 90-х, когда реформы не нашли поддержки – и общество поверило популизму диктатора, в его обещания привести к светлому будущему (что тогда равнялось «вернуться в ламповый и уютный Совок»).
Теперь слом системы – это банально вопрос времени: Лукашенко физически не вечен. Но чем дольше диктатор будет находиться у власти, тем сильнее потом будет экономическая турбулентность и последствия для общества. Тем сложнее будет выкарабкаться из последствий целых лет, когда бюджет государства сливали на тюрьмы и ОМОН. Поэтому настоящий вопрос не в том, случатся ли перемены. А в том, останемся ли мы действительно единым народом, когда они произойдут?
***
Если вы хотите больше колонок и мнений на KYKY, подпишитесь на наш Patreon за мерч и другие бенефиты. А если любите отношения без обязательств – сделайте быстрый донат на нашем сайте (окно для донатов – прямо под этим материалом).