За год жизни в Англии на фоне дефицита гречки, парэчкі и православных активистов, мне удалось вступить в занятный диалог с правохранительными органами у Вестминстерского аббатства. Тема беседы была следующая – нарушение закона простыми гражданами и последующая реакция полиции на это. Сравнивать действия полисменов я мог только с действиями родной милиции в городе Минске. Пусть я никогда не открывал бизнеса в Беларуси и не конкурировал с заводами Ордена Красного Знамени по выпуску пластиковых тазов, нарушение закона в моей биографии есть: за десять лет до получения юридической степени LL.M., в начале двухтысячных, я с одноклассником получил штраф за пересечение дороги в неположенном месте, а потому теперь с полным правом могу как эксперт рассказать о том, как закон работает в Англии, стране с 800-летней традицией верховенства права. В этой истории перебегать дорогу не придётся, но мы всё равно будем много гулять пешком.

Выдался как-то отличный апрельский денёк. Ребята в шортах, девчата в платьях, жирухи – в леггинсах. После обеда я сошёл с поезда на вокзале Юстон в центральном Лондоне и направился пешком в сторону Темзы. На первом перекрестке из окна проезжавшей мимо Audi Q7 прогремела блатная баллада Михаила Круга. Слева University of London, справа – Oxford Street, у входа вот в этот дом блевал сэр Джон Сноу в апреле тысяча семьсот восемьдесят третьего. Вы обязательно услышите об этом случае от коренных лондонградцев, когда повезет их найти (можно для разминки начать с поисков коренных москвичей, большой любви, работы без опыта или хорошей русской машины).

Через час после начала пешеходной прогулки по весеннему Лондону, я наслаждался видом на Вестминстерское аббатство и здание Парламента. Внезапно из-за дальнего нефа аббатства подобрался сладкий запах, который трудно перепутать с чем-то, если вы хоть раз бывали в кишлаке на таджикско-афганской границе или, на худой конец, в центральном Амстердаме. Неперебиваемый запах травы. Не тот лёгкий душок, который вы можете уловить на секунду в любом крупном городе Европы по пятницам, о нет. Это было нечто особенное.

Казалось, что монахи с утра позвонили Икзибиту, пыхнули с ним как следует и настолько прокачали Аббатство, что Иисус с Марией вот-вот выйдут из главных ворот под звуки колоколов, сядут в заниженный Cadillac с мехом на руле и помчатся по встречной на рэгги-вечеринку в Шордич выкрикивая по пути: «Йоу чикс, респект хоумис!»

На травяном газоне между Аббатством и Парламентом собралась толпа, где все – от пенсионера в каталке до хиппаря в полном космосе – крепко затягивались косяками.

Я посмотрел на часы, ясность буддийского монаха заполнила мои мысли. «Сегодня» было 20 апреля – день, когда контркультурные активисты по всему миру выбираются из своих пещер и агитируют за легализацию марихуаны. Ну, и конечно, «чиллят» как следует. Люди не только поднимали над этим праздником жизни плакаты с лозунгами в стиле «хватит это терпеть», но и надышали такую плотную тучку марихуанового дыма, оказавшись внутри которой даже Даша Следопыт не скоро нашла бы дорогу домой. Лондон бурлил, на часах было 4.20.

Вокруг впечатляющей толпы торчков собрались десятка два полицейских. С одним из них у меня состоялся потрясающий диалог, который можно рассматривать как инструкцию по применению закона, если бы он продавался в магазинах IKEA, а не по блату:

– Здрасьте, офицер. Как поживаете?

– Неплохо, спасибо.

– У меня тут вопрос такой. Вам как-нибудь приходилось курить травку?

– Простите?

– Вы знакомы с запахом марихуаны? Вам не кажется, что в этот солнечный денёк воздух в Вестминстере особенно плотно забит ароматом забористой английской дури?

– Пожалуй, да. Есть немного.

– Сдаётся мне, что вот эта толпа перед нами как раз снимает стресс.

– Да, именно.

– Сегодня же четыре-двадцать?

– Йеп.

– Что будете делать?

– Ничего.

– А как же – палкой по голове? Ногой по печени? Напоить водой через нос в камере пыток?

– Сейчас мы не можем ничего с ними сделать. В Британии запрещено распространение марихуаны, а мы пока не видали фактов передачи сканка из рук в руки.

– То есть – чисто гипотетически – если я со своей дурью сейчас присяду на лужок и как следует дёрну со своей братвой, вы ничего не станете делать?

– Если вы не будете передавать свою траву тем, у кого своей травы нет, вы в безопасности, можете не переживать.

– Офицер, у вас тут марихуановое облачко размером с губы Ланы Дель Рей. Духан такой, что даже пенсионеры в Ливерпуле выехали за шоколадом и мишками Haribo. Вас тут случаем не накрыло за компанию? Вы что же это, не пригрозите пальцем? Никого не задержите?

– У нас не хватает сил, чтобы задержать всех.

– Возьмёте нескольких?

– Это будет нечестно.

– По отношению к кому?

– По отношению к задержанным. Закон не разрешает нам задерживать лишь нескольких, ведь дуют тут все, смотрите, какая здесь супервечеринка. Тем более, если мы оставим остальных, то тем, кого мы задержим будет обидно.

– А что если вам вызвать подкрепление, сэр? Уверен, вас подождут.

– Не могу.

– Почему?

– Если мы соберем полицейских из других районов города, мы подвергнем опасности местных жителей в других частях Лондона – ведь там некому будет обеспечить безопасность. Что если случится беда? Мы не можем так рисковать.

– Итс факин анбиливабл...

– Простите?

– Нет, ничего. Боже, храни королеву. Спасибо, офицер.

– Отличного дня. Не шалите.

Мы разошлись по своим. Вечером того же дня болтали с друзьями в пабе. Я припомнил эту историю и озвучил мысль, что в некоторых странах бывает так, что когда ты просто садишься на газон в парке, тебя с него выгоняют люди в форме, потому что «сидеть нужно на скамейке».

– Неужели они у вас и правда считают, что задницы оскорбляют парковые лужайки?

– Не знаю, чел. Быть может, это клановая традиция или тайный древний культ с жертвоприношениями, оргиями и блудницами.

А может, беларусам просто не хватает супервечеринок.