Страх перед ближним держит весь город Минск в черном теле. В любых других городах с тобой болтают незнакомцы на улице и в кафе, белорусы не умеют общаться друг с другом даже на тему погоды. Для чего и как говорить с незнакомыми людьми? Главред KYKY Саша Романова рассуждает о способах развить в себе полезный навык.

Мы все в Минске настолько хмурые, что кажется: если улыбнемся солнышку, на Филиппины обрушится тайфун. Потому ходим по улицам чернее тучи. Наши глаза последний раз горели двадцать пять лет назад, когда девочка в 4-м классе сказала нам: «Я тебя люблю». С тех пор мы не верим ни девочке, ни мальчику, ни всем людям на земле. Мы никого не любим, не умеем задавать вопросы, видеть дальше собственного носа и знать не хотим, что кому-то плохо. Мы не умеем лечить чужую хандру и мигрень и, для того чтобы этого избежать, выбрасываем на ближнего свою собственную. Почему так происходит? Что делать?

Открою страшный секрет: все люди — трусы. Даже самые смелые дрожат изнутри как осиновый лист, когда нужно приблизиться к незнакомцу. Если не дрожат в рабочей обстановке и с деловыми партнерами, компенсируют робость в личной жизни. Лезть к незнакомцам и вправду страшно. Только дурак не боится ничего. Нормальный интеллигент трепещет, как лист, и сердце колотится, когда набираешь незнакомый номер. «В морду не плюнут», — говорю себе я, если совсем прижало. С такой мантрой есть шанс перестать бояться и полюбить атомную бомбу. Ведь люди дают главную надежду: жизнь продолжается. Самый мудак, который выглядит так, что хочется сбежать на край земли, открывает рот — и ты видишь в нем хорошее. Штука в том, чтобы раз и навсегда поверить в себя. Сделать это можно, например, покорив однажды скалу. Каждый белорус в жизни хоть раз уткнулся в нее взглядом. Скала, конечно, тоже была человек, просто слишком крутой. От этого руки сразу опустились, Элвис покинул здание. Давайте разберемся, как отмотать время назад и подняться на Эверест. Терпеть не могу вопроса «зачем», потому что ответ чересчур прост. Чтобы не чувствовать себя так, будто во вселенной померк весь свет.

Итак, представьте, что перед вами Хома Брут, который очертил вокруг себя мелом круг от нечисти, и сколько ты не наскакивай, толку не будет. О чем с ним говорить?

О музыке, погоде и живописи? Это херня. Ты не полезешь со своей музыкой к человеку, который занят 24 часа в сутки должностью, славой, деньгами и мыслями. Он отвлечется на тебя только в том случае, если ты что-то интересное. Как это понять? Тут нужно быть необычным, как тот Вий. Чтобы этому человеку из своей скорлупы захотелось выбраться, поднять веки и глянуть на тебя одним глазком. Для этого не надо хихикать, морозить глупости и наматывать макароны на шариковую ручку. Надо просто вести себя непосредственно, как будто все законы жизни тебя не касаются.

Ты не знаешь, что есть власть, бляди, комплексы, страх и прочая гадость. Тебе просто интересны люди. И они это чувствуют.

Наивность и искренний взгляд берут города. Причем не надо думать, что подход может исчерпать себя, если тебе давно перевалило за двадцать и голубые глаза померкли от векового ужаса и хронического недосыпа. Посмотрите на Опру Уинфри, которая, будучи самой богатой женщиной из списка Форбс, уже сидела напротив Майкла Джексона и спрашивала, почему он хватается за промежность. Суть — в простых детских вопросах. Без ехидства и без иронии.

Но не в Опре дело. Журналисты, маркетологи и попрошайки в принципе владеют мастерством подойти к незнакомому человеку и завязать с ним разговор. Не бойтесь залезать новому человеку в мозг. Он не будет вникать в ваши личные проблемы, он точно так же интересен только самому себе. Прочувствуйте человека, разгадайте, что у него болит. Но что делать, если ты искренен, а скала, к примеру мудак? Пусть он сам скажет об этом. Не нужно намекать ему на это. Когда вы идете к человеку, внутри должна быть цель и желание. В принципе, это все. На цели и желании можно проскочить как шальная пуля. Но это искусство: понимать, где у человека слабое место. Хватить ли нам доброты, что трогает его за живое? Я не про наглость, я про тонкость в подходе.

Проблема белорусов в том, что они, как чекисты, лезут встречному в голову со своим недоверием. У нас нет презумпции невиновности. Мы сами испытываем вину за то, что родились, и хотим внушить ближнему то же чувство.

У нас в школе была роскошная женщина, художественный руководитель, которая говорила: «Не бойтесь тратиться на людей». Вот как принять к сердцу этот кромешный ужас: мне надо засунуть себя любимого подальше и выслушать чужое мнение? Когда все в Минске поймут, что значит «тратиться на людей», тогда все поменяется в лучшую сторону.