Каким образом рублю удаётся расти по отношению к доллару?

KYKY: Во время политического кризиса 2020 года многие эксперты говорили, что экономика Беларуси вот-вот рухнет – к тому были все предпосылки, в том числе экономический бойкот со стороны людей. Почему этого не произошло?

Лев Львовский (Л.Л.): В 2020-м действительно многие говорили о такой вероятности. Особенно когда из банков стали забирать депозиты и Нацбанк, чтобы поддержать курс рубля, заморозил ликвидность для банков. Им стало сложнее получать кредиты, а значит и выдавать их бизнесу – что увеличило риск кризиса неплатежей. Это значит, что у предприятий пропала возможность перекредитовываться, соответственно стали нарастать долги перед партнерами. Это могло привести к кризису неплатежей в четвертом квартале 2020-го и начале 2021-го. Но всё обошлось. Мы видели, как вручную спасали БМЗ, уговаривая все стороны. Мы видели, как Лукашенко несколько раз ездил в Россию просить кредиты и Путин согласился рефинансировать 1,5 млрд. долга – в тот момент это была важная помощь для Беларуси.

Со второго квартала 2021 года экономике Беларуси стало полегче – можно сказать, нам просто повезло. Мировая экономика начала выходить из рецессии, которую спровоцировал коронавирус. Этот выход сопровождался серьезными движениями на внешних рынках. Цены на продукцию, которую экспортирует Беларусь, выросли в несколько раз. Например, на древесину, мебель, калий. Произошло внешнеэкономическое чудо, которое спасло нашу экономику. Наш экспорт во 2-3 кварталах 2021-го достиг исторического максимума.

KYKY: Продолжит ли нам так же везти в 2022-м?

Л.Л.: Всё может быть, ведь бывает, что люди выигрывают в лотерею два раза подряд. Но в практике такое внешнеторговое чудо – это стечение уникальных для нашей страны обстоятельств, я бы даже сказал, исторически уникальных обстоятельств. И вероятность, что все так же благоприятно сложится и в 2022 году, очень мала.

KYKY: По итогам девяти месяцев 2021 года инфляция в Беларуси разогналась до 9,8%, хотя изначально ее показатель планировался на уровне не выше 5%. Эта тенденция продолжится?

Л.Л.: Инфляция будет разгоняться. Прогнозировать что-то сложно, но, видимо, по итогам года этот показатель может сложиться на уровне 10%. И есть несколько процессов, которые сегодня этому способствуют.

Первый заключается в том, что высокие мировые цены, которые подтолкнули наш экспорт, спровоцировали и рост цен в Беларуси, подстегнув инфляцию по некоторым категориям товаров. Второе – это то, каким образом МАРТ Беларуси сейчас регулирует цены. Любое ручное регулирование в конечном итоге приводит либо к дефициту, либо к инфляции. МАРТ сегодня сделал выбор в пользу инфляции: была выбрана широкая группа товаров для ручного регулирования цен. И если мировая цена на эти товары растёт, МАРТ разрешает беларуским ритейлерам поднимать цену на какое-то количество процентов. Конечно, ритейлеры всегда будут поднимать цену максимально, чтобы обезопасить себя от рисков. Кроме того, подорожание той или иной группы товаров всегда можно компенсировать повышением цен на другие группы товаров, которые не контролирует МАРТ. И третий фактор, который разгоняет инфляцию – высокие инфляционные ожидания, которые складываются в том числе из недоверия к Нацбанку и решениям правительства.

KYKY: Что сегодня происходит с курсами валют? Почему беларуский рубль планомерно укрепляется к доллару? В чем подвох?

Л.Л.: С одной стороны, в Беларуси сегодня свободное курсообразование, с другой, многие наши госпредприятия закредитованы в иностранной валюте.

Предприятия еле-еле выживают под грузом долгов и неэффективности, а если рубль по отношению к доллару станет сильно ослабевать, многие из них этого не переживут.

Поэтому в августе и сентябре 2020-го у Нацбанка стояла жесткая задача не допустить дальнейшего ослабления рубля. Для этого стали заливать деньги в экономику – был потрачен большой процент золотовалютного запаса – порядка полутора миллиарда долларов. Понятно, что долго такие вливания продолжаться не могли – у нас не такие большие ЗВР, чтобы каждый месяц вливать в экономику по 1,5 миллиарда.

В итоге в 3-4 квартале 2020-го Нацбанк фактически отменил ставку рефинансирования. Согласно учебнику, это та ставка, под которую коммерческие банки могут брать займы у регулятора. Соответственно, Нацбанк перестал выдавать рублевую ликвидность банкам – и начались ограниченные аукционы, где продавалось гораздо меньше ликвидности, чем хотели бы банки. За счет этого, в том числе, поддержали курс рубля. Такая политика чревата банковскими кризисами и кризисам неплатежей, но, как мы видим, беларуской экономике опять повезло – случилось внешнеторговое чудо. Именно оно и стабилизировало ситуацию на валютном рынке, хотя ликвидность для банков до сих пор остается замороженной, и ставка рефинансирования все еще не действует. Валюта, которая поступает сегодня в беларускую экономику, идет от экспорта. И эта валюта обменивается на рубли, что поддерживает курс.

KYKY: То есть это не искусственное сдерживание курса, а просто так сегодня работает наша экономика?

Л.Л.: Сейчас – да. Искусственное сдерживание у нас отчасти еще продолжается, потому что рублевая ликвидность для банков заморожена. Но даже бы если Нацбанк сегодня отпустил эту ситуацию, курс рубля по отношению к доллару не убежал бы сильно вверх. Хотя кто его знает – никто точных прогнозов не даст, но положительное внешнеторговое сальдо значительно помогает держаться рублю на плаву.

Может ли чудо быть вечным?

KYKY: Как долго эта тенденция может продолжаться?

Л.Л.: Внешнеторговое чудо не может быть вечным – цены на мировом рынке рано или поздно нормализуются. Например, стоимость древесины, которая одномоментно подскочила в три раза, уже почти вернулась к своему докризисному уровню. Кроме того, скоро начнут действовать секторальные санкции, которые не позволят экспортировать в прежних объемах.

Сейчас исполняются контракты, которые были заключены до посадки самолета Ryanair. И международное сообщество уважает эти обязательства – они должны быть исполнены. Соответственно, санкции начнут действовать после истечения срока этих контрактов: не будет какой-то одной отмашки – скорее планомерное нарастание санкционного давления. Экономисты ожидают, что к концу 2021 года и началу 2022 года эффект санкционного давления станет осязаем.

KYKY: Как долго после того, как санкционное давление станет реальным, беларуская экономика сможет оставаться стабильной и обеспечивать тот уровень жизни населения и зарплату, которые есть сейчас?

Л.Л.: Вопрос философский, потому что есть много переменных – например, насколько основательно будет помогать Россия. Один сценарий, если Россия ничего не даст. Второй, – если выделит три миллиарда кредита, и третий – просто подарит три миллиарда Лукашенко.

Еще один важный момент – насколько эффективные будут найдены способы обхода санкций. Например, когда Россия предлагает перебрасывать калий через их порт – это ведь не бесплатно. Значительную часть прибыли в этом случае придется отдавать России. И это намного дороже, чем досанкционная переправка калия через Клайпедский порт. Кроме того, мы не знаем, будут ли введены новые санкции – процесс развивается динамично. Лукашенко сегодня идет на обострение конфликта, поэтому может быть введен и пятый, и шестой пакеты.

KYKY: Какие прогнозы вы можете дать на 2022 год?

Л.Л.: Сценариев много, но, наверное, беларуская экономика не будет расти такими небывалыми темпами, как сейчас. Скорее всего, не будет расти даже докризисными темпами. И разные международные агентства, и банки дают прогноз от -3% до 0% ВВП в 2022 году. Скорее всего, так и будет, если не произойдет чего-то экстренного. Это как в 2021 году, когда никто не ожидал, что будет такой плюс по ВВП, но повезло с внешней конъюнктурой – эти события невозможно было предсказать.

KYKY: -3% до 0% ВВП в 2022 году – что это будет значить для населения? Снизится уровень жизни?

Л.Л.: Если не произойдет дополнительных кризисов, то снижение ВВП даже до -3% не станет критическим для населения – никто голодным ходить не будет и 90-е не вернутся.

Да, зарплаты перестанут расти или даже в среднем уменьшатся, но назвать это экономическим крахом нельзя. С другой стороны, мы живем в такое неожиданное время, когда есть ненулевые вероятности острых кризисов в каких-то подобластях экономики. Кроме того, в 2022 году активно начнут работать санкции, и если Россия нам не поможет, нужно будет из карманов налогоплательщиков собирать 3 млрд. долларов, чтобы отдавать долги по кредитам. Тогда это действительно может быть жестко. Хотя благосостояние людей во многом будет зависеть не от санкций, а от решений беларуского правительства. Ведь именно оно директивно решает, поднимать ли в очередной раз налоги, отменять ли льготы, бороться ли с ИП и так далее.

KYKY: Опасно ли сегодня хранить деньги на депозитах?

Л.Л.: По сравнению с прошлым годом вероятность банковского кризиса снизилась, хотя, безусловно, она существует – есть проблемы с «плохими кредитами». Но это не такая плохая и тяжелая ситуация, как в 2020-м. Другой момент, что Нацбанку сегодня официально разрешили вводить беспрецедентные меры (замораживать вклады, производить принудительный обмен долларовых депозитов на рублевые и так далее), если нашей экономической системе будет что-то угрожать. Когда Нацбанк решит, что наступил тот самый кризисный момент для нашей экономики, предсказать трудно, ведь регулятор забросил практику открытого диалога с экспертным сообществом. Поэтому сегодня каждый сам отвечает за свои сбережения: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Чтобы сегодня хранить деньги на депозитах, должна быть высокая толерантность к рискам или большой уровень доверия к действиям правительства.

KYKY: Тогда в чем лучше хранить сбережения?

Л.Л.: Хранить деньги лучше в диверсифицированном портфеле, где будут акции, облигации и индексные фонды. Часть денег можно хранить и в разных валютах, ведь нельзя точно предугадать, какая-то из них вырастет больше.

KYKY: Ну, это если у тебя много денег. А если, скажем, всего 300 долларов?

Л.Л.: Если у вас всего 300 долларов или евро, беспокоиться вам не о чем – обесценивание на 1% вы даже не заметите. Но даже такую сумму все равно можно диверсифицировать в разные валюты, либо даже часть вложить в акции.

KYKY: И последний вопрос: стоит ли сегодня спокойно жить, либо лучше сходить в обменник?

Л.Л.: Ничего особенного с долларом сейчас не происходит. Вот уже год курс ходит в промежутке 2.50-2.60 рубля за доллар, временами выходя за эти рамки до 2.70 рубля или падая до 2.40 рубля. Пока не могу сказать, что это долгосрочная тенденция, но она сложилась из-за благоприятной экономической конъюнктуры на внешних рынках – экспортеры везут валюту в страну. Кроме того, за последние месяцы население стало активнее сдавать валюту, что тоже поддерживает курс рубля. Поэтому я не ожидаю резкого обрушения курса в ближайшие несколько месяцев.

Нацбанк до последнего будет сражаться, чтобы рубль не упал. Но если смотреть на долгосрочную перспективу, то Беларусь уже вышла из зоны низкой инфляции в 5% и приближается к 10%. Нацбанк тоже признает эту проблему, но сейчас мы в той исторической точке, когда инфляция в беларуском рубле снова станет сильно выше, чем в других мировых валютах. С другой стороны, и в долларе сейчас высокая инфляция. Во время экономических кризисов развитые страны с низкой инфляцией обычно накачивают экономику ликвидностью. Поэтому в США были напечатаны триллионы долларов, которые раздавали и бизнесу, и населению, чтобы все легче прошли ковидный кризис. В итоге инфляция в долларе разогналась и составляет сегодня порядка 5% – это сильно выше, чем показатели предыдущих нескольких лет. Насколько это критично, трудно предположить – глава ФРС (Федеральная резервная система – Прим. KYKY) уверяет, что опасаться нечего. Но это уже отдельная тема для разговора.