История началась так: на мотивационной конференции «Бизнес-пробуждение» редакция KYKY услышала презентацию Надежды Фединой с фразой «я зарабатываю на мужчинах миллионы». Конечно, нам стало интересно, что это за миллионы, особенно если они заработаны на салоне красоты, где мужчины наращивают ресницы и красят брови женщинам. Мы встретились с бизнесвумен и поговорили о (не)существующих миллионах и случайно выяснили, что беларуская бьюти-индустрия не раскрепощает, а скорее дискриминирует.
KYKY: Как вам пришла идея делать бизнес «на мужчинах»?
Надежда Федина: Как-то к нам с моим мужем домой пришла подруга, которая наращивала мне ресницы. Феде эта процедура показалась интересной. Он попросил сам попробовать. Взял пинцет, но у него всё посыпалось. Его это только раззадорило, и он захотел научиться этому ремеслу. Моя подруга сказала, что в этой сфере, скорее всего, вообще нет парней или их очень мало, поэтому будет круто, если у Феди получится. Первое наращивание он сделал своей сестре – я не далась. И он начал развиваться. До этого он занимался наружной рекламой. Но его работа всегда была связана с мелкой моторикой, плюс он очень скрупулезный. И к тому же мы уже хотели начать свое дело.
«Мы хотим открыть еще 600 таких же салонов по всему миру»
KYKY: Во всех статьях про вашу студию фигурирует только Федор. А кто вы в этом бизнесе?
Надежда: Я продюсер. Долгое время все действительно видели только Федю как единственного основателя. Он был на виду, общался с клиентами, делал наращивания, а я занималась всей остальной работой: поиск клиентов, продвижение, разработка стратегии.
KYKY: И вам никогда не было обидно, что вы на вторых ролях?
Надежда: Долгое время не было. Я заведомо не хотела выставлять себя на показ. Мне было проще делать бизнес на ком-то. Но этим летом, когда мы открыли новую студию, я поняла, что меня там будто и нет. У меня случился внутренний кризис.
У меня и до этого было много разных специализаций – инженер, конструктор, дизайнер, опыт работы менеджером по продажам, практика в полиграфии и даже работа в Oriflame. Меня беспокоило, что я нигде не профессионал – это сильно било по самолюбию. Я пошла на специализированные лекции, где до меня дошло: я предприниматель. Поэтому уже во второй день лекций мы решили открыть свой первый кабинет.
Я поняла, что все было не зря. Нас заметили, и теперь есть куча предложений, куда можно двигаться дальше. В Москве нашлись партнеры, и выстроился план: если мы сделаем в Минске все хорошо, то в течение четырех лет сможем открыть еще 600 таких же салонов по всему миру. Сначала в России, потом в Европе, Китае и Америке. Часть салонов будет нашими, часть – франшизами.
Когда мы только затевали бизнес, многие говорили, что у нас не получится. Я слушала их и шла к своей цели. Но сейчас поняла, что рынок действительно не подготовлен. Да, ребята уже с большей охотой идут в эту сферу, но все равно не так активно. На «Бизнес пробуждении» основатель «21 века» говорил, что 15 лет назад они прививали людям привычку покупать онлайн. То же самое делаем и мы – прививаем девочкам веру в то, что парни могут делать качественный бьюти-сервис, а парням – что нет ничего стыдного в этом занятии. И вместо того, чтобы взять кучу девочек-бровисток и лэшмейкеров, мы тратим много усилий на создание чего-то нового на рынке. Но мы считаем, что за этим кроется огромный успех.
Сейчас мы дорабатываем процессы в студии, чтобы продукт оказался полностью упакованным. Но сфера специфическая, в нее не идут мужественные парни, которых мы ищем. Они стесняются и думают клишированно. К нам чаще приходят «сладкие» парни, рядом с которыми девушки чувствуют себя менее ухоженными. Когда женщины делают брови или ресницы, они исправляют свои недостатки. А мужчины подчеркивает достоинства. Конечно, мужской и женский взгляд отличается. И я верю, что мужчина видит лучше. Девушки мастера тоже молодцы, но такими же успешными могут быть и парни.
KYKY: Сколько вы вложили в первый кабинет?
Надежда: Из курса лекций я узнала про инвестиции и подумала, что нам нужен инвестор, который поможет открыть большой салон. И вот я, беременная девочка, которая только начинает разбираться в бизнесе, пошла искать 120 тысяч долларов на студию, где будут работать только мужчины. Но никто не дал мне таких денег – и хорошо, что так получилось: неизвестно, что бы мы натворили с ними.
Мы начали пробовать самостоятельно. Сначала открыли небольшой кабинет на 20 квадратных метров. На отложенные деньги (три тысячи долларов) купили мебель. Нашли одного мальчика. У нас начало получаться. Но через месяц нам нужно было съехать из помещения, и мы перебрались в другую студию, которая была в два раза больше. Стали собирать команду. Когда я увидела, что все работает, снова начала искать инвестиции. Сначала взяли займ в 30 тысяч долларов. Но уже во время стройки они закончились. Мы взяли еще 12 и потом еще пару тысяч. Это был наш первый опыт стройки, мы много вложили в коммуникации. Но из-за того, что у нас государственное помещение, аренда небольшая (10 рублей за метр квадратный, а средняя по Минску – 10 евро), эти расходы сами себя окупят.
KYKY: А как искали сотрудников?
Надежда: Сначала я переживала, что нет парней. Но когда пообщалась с руководителями салонов, поняла, что везде нехватка кадров: мастеров-девушек тоже рекомендуют выращивать с нуля. Единственное, нам нужно больше времени на поиск людей. Мы пробовали рекламу в соцсетях, но это очень холодный способ. Так нашли только наших администраторов. Больший отклик мы получили все-таки через ручной поиск – на сайтах с вакансиями сами приглашали ребят. Это не так уж сложно, за пару дней можно справиться с рассылкой.
Мы провели около 60 собеседований и собрали пятерку ребят. Важно, что мы не берем всех желающих. Парни часто сами просятся. И у девушек все еще есть надежда, что мы сменим концепцию, но этого точно не будет. Подбирая сотрудников, мы не обращаем внимания на их профессиональные навыки, ведь мы все равно будем их обучать. Единственное, что для нас важно, – личностные качества. Если наши ценности, цели и философия сильно отличаются, мы не сработаемся.
В последнее время я стала еще более требовательна. Хочу собрать команду победителей, людей, которые хотят достигать целей. Мне близка позиция: если что-то произошло, ты должен взять ответственность на себя, не искать виноватых, а найти выход. Хотя я понимаю, что для руководителя это тоже страшно, потому что такой лидер запросто может обойти тебя и пойти дальше. Но это все-таки лучше. У нас было два парня, которые ушли. Один вернул деньги за обучение, второй — нет. Но мы не видим смысла с ним судиться.
Мы предлагаем ребятам хорошие условия. Даем контракт, чтобы они не уходили заранее. Раньше вкладывали где-то 900 рублей в их обучение, отправляя на курсы. Сейчас запускаем свой обучающий центр. У нас уже учатся и девочки, и мальчики. С лета мы активно развиваем это направление, и я заметила, что парни гораздо терпеливее. Я видела как Юра, наш топ мастер, обучал девушку. Она психовала, что у нее не получается, а он ей 10 раз одно и то же повторял спокойным тоном. Не понимаю, откуда столько терпения?
«Ты что?! Мужчины же обидятся»
KYKY: Сколько у вас может зарабатывать парень?
Надежда: Юра, например, в месяц зарабатывает 1300 рублей. У него внутри всегда был стержень, он хотел зарабатывать. Нам нужны такие достигаторы. А многим не нужно достигать – им нужна стабильность.
KYKY: А почему Юра не уходит?
Надежда: Один мастер не может делать все. Почему получилось у нас? Потому что пока Федя наращивал ресницы, я делала всю остальную работу. Одному ему было бы очень тяжело. Во-вторых, у нас достаточно высокий прайс. Если парень уйдет работать на себя, у него уже не будет такого ценника.
KYKY: Еще в апреле ваш салон назывался «Vavavoom», а сейчас «Федина». Почему поменяли название?
Надежда: Меняли впопыхах. И не скажу, что удачно выбрали. То название было неблагозвучное. Девочки, которые к нам приходили, постоянно переспрашивали: «Как называется? Vavaroom?» Мы поняли, что это провал, и решили поменять. Тогда широко развивалась тема личного бренда. Знакомый предложил нам назваться «Федина студия». Но сейчас нам снова нужно делать ренейминг, чтобы потом масштабироваться – для Китая «Федина» точно не подойдет.
KYKY: Как устроен семейный бизнес? Есть клише, что не надо делать бизнес с друзьями, родственниками и любовниками.
Надежда: С Федей мы партнеры. Первое время мы с ним спорили по разным вопросам: какие сторис выложить, какой пост сделать, почему ты так написала предложение, а не эдак. Когда кто-то чужой меня критикует, я могу прислушаться, а когда родной – мне кажется, что ко мне придираются. Когда Федя меня критиковал, мне было больно, да и ему тоже – потому что я его не слушала. Но сейчас мы разделили обязанности, он смирился и перестал критиковать, а я привыкла слушать и нормально относиться к его предложениям.
KYKY: В презентации инвестора Аяза Шабутдинова на «Бизнес пробуждении» у вас была фраза «зарабатываю на мужчинах миллионы». Это было сделано для привлечения внимания или это правда?
Надежда: Когда готовила презентацию, поняла, что мне нужен громкий заголовок. Но я не придумала его, а прочитала где-то. Когда мы репетировали, человек, который помогал нам с ораторским мастерством, сказал: «Ты что?! Мужчины же обидятся». Наши ребята тоже видели эту презентацию и, мне кажется, им это не понравилось. Но я их успокоила, сказала не верить громким заголовкам. Во-вторых, нужно понимать, что одна студия не приносит много денег. В хороший месяц оборот бывает 20 тысяч рублей. Сейчас мы оптимизируем процессы и работаем над возвращаемостью клиентов, потому что зарабатывать с одного человека мы начинаем только с третьего раза.
KYKY: То есть это был просто хайповый заголовок. А вы часто получаете про-патриархальные негативные отзывы в свой адрес?
Надежда: Плохих отзывов стало меньше. Но первое время они, конечно, были. Чаще всего писали девушки, что «мужик должен быть настоящим мужиком». А я думаю по-другому. Как то, что мужчина делает брови, мешает ему быть сильным самцом? Почему человека, который сидит в офисе и занимается бумажками, не называют «не настоящим мужиком»? Разве зазорно общаться с девушками и дарить им комплименты, ухаживать за ними?
Федя рассказывал: была одна девушка, которая избавилась от своих страхов благодаря нашим ребятам. Я предполагаю, что мы создали место, в которое можно приходить разбираться со своими комплексами. Но все же наши постоянные гостьи – это уверенные в себе женщины. Если вы думаете, что вам будет не очень комфортно, зачем сюда идти? Вторая категория девушек считает, что мужчины – лучшие профессионалы. А есть те, которые никогда в жизни не пойдут к парню.
«Я не имею ничего против геев»
KYKY: А мужчины как клиенты в салон приходят?
Надежда: Да. Чаще – на коррекцию бровей. Они рассматривают наших парней как барберов. Говорят: «Чего ходить к девочкам в розовый броубар? Пойду к пацану, он сделает нормально».
KYKY: Есть стереотип, что если мужчина работает в бьюти-индустрии, он – гей. Вы как относитесь к этому?
Надежда: Честно, мы таких не берем. Мы не задаем прямой вопрос, а просто видим, какое впечатление производит человек. Наверное, у таких ребят есть надежда, что это именно то место, где их ждут. К нам на собеседование не раз приходили гомосексуалы, но мы им отказывали, чтобы не поддерживать этот миф. Понимаете, девушка должна к нам прийти, ее должны встретить мужчины и окутать вниманием. Она должна чувствовать мужскую энергию и заботу.
KYKY: У меня как раз много друзей гомосексуалов, которые рассыпаются в комплиментах и проявляют заботу. Вы не думали, что для бизнеса не брать их на работу – дискриминация и проигрышная стратегия? Среди ЛГБТ-людей немало тех, кто очень заинтересован в бьюти-индустрии.
Надежда: Я не имею ничего против геев. Это могут быть хорошие и приятные ребята. Но это не соответствует нашей концепции. Вот почему перед тем, как открывать салон, нужно прописать в деталях идею? Потому что от этого зависит подбор сотрудников, целевая аудитория и все бизнес-процессы. Может быть классно, когда в студии есть один человек нетрадиционной сексуальной ориентации. А представьте, когда их 10. Что это за заведение?