В основном, я занимаюсь интернетом, но думаю о веб-дизайне так, как если бы это был дизайн печатный. Мне кажется, что проекты должны выполняться комплексно. Сайт и печатные материалы должны выходить из-под одной руки для достижения наилучшего результата.
Сегодня интернет сильно изменился. Мы — часть этой матрицы. Десять лет назад не существовало стандартов того, как должен работать сайт, не было очевидных способов навигации. Это был период экспериментов, эпоха флеша и других чудес. Тогда программисты делали свое, а графические дизайнеры относились к вебу пренебрежительно. Сегодня веб-дизайн стал ближе к людям. И все больше дизайнеров программирует сайты.
И тем не менее есть те, кто занимается печатью и те, кто плетет веб-паутину. Капитализм заставил дизайнеров жить по его правилам?
Вопрос про связь капитализма и дизайна действительно интересный. Вообще, что ближе дизайну — капитализм или левые идеи? На постсоветском пространстве дизайн ассоциируется с капиталистическим лагерем.
Я бы разделил дизайн на два типа: коммерческий — он подчинен законам капиталистической системы и ставит целью продажу продукта и социальный — он призван менять, улучшать, решать задачи, оптимизировать. Я бы хотел делать дизайн, приносящий пользу, хотя это не всегда возможно.
Иногда нужно делать то, что ожидает от тебя клиент, а клиент, например, хочет блестящие и движущиеся кнопки. Хотя этого все меньше, что меня весьма радует.
Сайт и идентификация библиографической базы данных гуманитарной периодики.
Ты делаешь европейский минималистский дизайн в духе Дитера Рамса, а готов ли к такому белорусский пользователь? Может быть, нам как раз нужен весь этот китч, парад в честь Дня Независимости с хоккеистами, римскими легионерами и псевдонациональным тектоником? Может, нам по вкусу все эти светящиеся кнопки?
Не знаю, что насчет кнопок, но в глаза бросается то, что белорусская эстетика тяготеет к некой псевдотрадиции. Если у вас есть под рукой билет «Минсктранса», то посмотрите, какой шрифт использован в логотипе. Эта стилизация под старославянскую кириллицу применяется в Беларуси повсеместно — от памятных таблиц до школьных грамот. Хотя еще в 1708 Петр I провел реформу по приближению кириллического алфавита к латинскому. Проект нового начертания кириллицы был заказан у Ильи Копиевича и разработан в его амстердамской типографии. Думаю, что это повод для гордости, если вы — дизайнер родом из Беларуси.
Но, что нам до прозападной политики Петра — мы идем своим путем. Это тоже самое, если бы в Германии сегодня начали использовать средневековую готическую фрактуру. Сегодня ее там используют разве что скинхеды. Кстати, забавно, что при Гитлере она снова стала активно использоваться, несмотря на все манифесты авангардистов начала XX века.
Это означает, что мы в арьергарде Европы?
К сожалению, так получилось, что в отношении развития визуальной культуры мы не прошли все те этапы, которые прошел Запад. А позитивные явления, вроде УНОВИСа в Витебске, мы забываем. Я думаю, что стоит больше изучать, больше ездить, больше смотреть и думать о будущем — тогда есть шанс, что в Беларуси появится что-то стоящее.
По моему мнению, увлечение этникой и историей, которое наблюдается в белорусском графическом и предметном дизайне, — еще один пример общей проблемы. Все говорит о том, что цепь развития прервана очень давно. Нужно много трудиться, чтобы восстановить эти пробелы. Мы боимся открыться современности, как школьник, который не выучил урок, боится идти в школу.
В основной массе твои клиенты из ЕС. Возможно поэтому ты так пессимистично смотришь на буйство красок и дизайнерский креатив. Но ведь белорусские дизайнеры, которые работают на внутренний рынок, пытаются сделать что-то в духе времени.
Конечно, и в Беларуси есть хороший графический дизайн, но только на уровне личных инициатив отдельных людей. Те попытки осовременить быт, которые находятся в поле зрения среднестатистического белоруса, высоким качеством не отличаются. Как пример — новая идентификация белорусских поездов, базирующая на идее привязки изображений различных цветков (фиалка, крокус, лилия и др.) к линиям эконом-, бизнес- и еще каких-то классов. Так дизайн превращается в узор, сбивающий с толку. Не говоря уже о типографике — буква, ответственная за различие между и без того похожими аббревиатурами, меньше других на три четверти. Необычный способ выделения главного. А старый логотип БЧ сам по себе очень крут. Старые вещи иногда лучше новых, а так быть не должно.
В основном, в Беларуси люди фиксируются на быте, и эстетика их мало интересует. Но не верится, что в Европе обходится без китча и безвкусицы.
В большей или меньшей степени китч существует везде. Любое общество, в котором идет процесс обогащения, освобождения масс, проходит этап китча. Можно сказать, что китч и дизайн — явления примерно одного возраста, но противоположных идеологий. Последние несколько лет в графическом дизайне можно было наблюдать моду на брутализм. Сейчас это уже менее актуально — снова идет возврат к идеалам модернизма. Но борьба противоположностей бесконечна.
Посмотрите хотя бы на iPhone: снаружи — кремень из «Космической Одиссеи» Кубрика, внутри — царство Рональда МакДональда. Западный средний класс разрывается между любовью к простым глупым радостям и дисциплиной, завещанной Баухаусом.
Онлайн-каталог коллекции манускриптов Варшавского университета
Что ты думаешь о новой идентификации Минска, разработанной компанией Instid?
Я думаю, что это добавит в городскую среду еще одно измерение визуального шума. Существуют более интеллигентные методы формирования приятного визуального впечатления. Берлин является отличным примером. Там Эрик Спикерман, ведущий современный типограф, подготовил систему расписаний городского транспорта (BVG). Помимо важной функции, которую несет такая работа, это еще и тонкий способ создать ощущение стиля. В качестве символа Берлина традиционно используется медведь и с ним забавляются все, как хотят. И есть замечательная архитектура в сочетании c профессионально выполненной городской типографикой и иконографией. Вот и рецепт.
А заклеить город билбордами с голубыми линиями, покрасить лестницу или столб в голубой цвет — достаточно низкопробный креатив. Та же акция «За Беларусь», только на новый лад.
Бытует мнение что проект «Think Minsk» плох тем, что в нем нет отсылок к традиции, к локальной специфике.
Дизайн должен смотреть вперед, для прошлого есть реставраторы. Я думаю, что если Минск и должен иметь свой визуальный стиль в таком формате, то пусть он будет суперсовременным. Все то, что я видел, кажется мне слишком усредненным.
Если стоит задача позиционировать Минск как город современных технологий, то почему бы не использовать эти современные технологии в самой идентификации? Я имею ввиду различного рода генеративные техники или трехмерное моделирование.
Можно было бы разработать программу, формирующую гиперсложные формы даже из тех же синих линий. Такие вещи делаются за границей для провинциальных выставок, а мы не можем себе этого позволить даже для создания образа столицы.
Серия генеративных иллюстраций, созданных на базе рельефа Гималайских гор
Снова виноваты чиновники?
В их кабинетах определяют задачи, в этих же кабинетах принимаются решения. Даже без коррупции и кумовства, что в этой области случается и в Польше, где я живу и работаю, нет никакой гарантии того, что будут создаваться стоящие вещи.
Проблема в том, что дизайнер находится в роли исполнителя, но не соучастника процесса. Он начинает свою работу в момент, когда бриф написан. Мол, ребята, делаем Минск технологичным городом. И какой талантливый альтернативный проект не был бы предложен, он будет отвергнут из-за несоответствия поставленным целям. Напрашивается вывод, что добротного грамотного дизайна не может быть без демократических механизмов принятия решений. Настоящий дизайн — это демократия в визуальном проявлении.
Демократия — это мнение большинства. Не должен ли дизайнер, как и художник, культивировать индивидуальность?
Возможно, это можно списать на влияние социологического образования, но в дизайне первым делом меня интересуют общность и повсеместность. То, что использовалось множество раз до меня, накопило в себе значение и смысл, я использую с большим удовольствием нежели вещи пустые, невесомые. С одной стороны, работа графического дизайнера мне видится работой инженера, с другой — стилиста. Первое касается структуры и функции, является каркасом и сутью. Второе — это нанизывание на каркас неких культурных кодов, которые призваны вызывать эмоции или ассоциации. Думаю, что это можно назвать модернистским подходом в контексте постмодернистской коллажной культуры.
Какими бы ты хотел видеть Беларусь и Минск?
Я думаю, нам нужно больше современной, функциональной, экономичной архитектуры и графического дизайна, гармонично объединяющего пространство. Намного больше пользы, чем логотипы и громкие слоганы, могли бы принести информационные стенды и указатели. Я бы хотел, чтобы был разработан общий канон городской типографики, отвечающий современной эстетике, законам читабельности и ясности. Это касается дизайна информационных стендов вокзалов, аэропортов и дорожных знаков. Думаю, именно это и формирует визуальный облик страны и города.
Такие вещи могут обрести большее значение, чем вкладывается в них изначально. Людовик Балланд использовал шрифт с польских дорожных знаков для визуальной идентификации Музея Современного Искусства в Варшаве. Получается так, что форма букв с дорожного знака стала символом страны в каком-то смысле. Будете проезжать — обратите внимание на редкий случай использования геометрического рубленого шрифта для этих целей. Не совсем читабельно, но оригинально.
Хотелось бы более ярких и смелых цветов, там где их использование обусловлено функцией. Представляю себе малиновые поезда в Минском метро и думаю, что даже наличие Серпа и Молота на площади Ленина не составляло бы проблемы. Если говорить про советское наследие, то здесь я не вижу повода для грусти. Все эти звезды и рабочие — это отличный фон. Вопрос только в том, что на нем появится.