Михаил Божок родился и вырос в Магадане, но его отец – белорус, а мама – украинка. Его бабушки и дедушки поехали осваивать Колыму – в советское время так можно было неплохо заработать. На родину отца Михаил вернулся в 2007 году. Выбрал Беларусь, потому что здесь живут родственники и здесь теплее, а в Магадане зима длится девять месяцев.

Север повлиял на нынешнее занятие нашего героя: там чукчи вырезают по бивню моржа. Михаил начал мастерить руками ещё в детстве. «У меня рукастый отец, любит и умеет всякие штуки делать. Я летом жил на даче, и постоянно ножик в руках крутил, что-то строгал. В девятом классе познакомился с ремесленниками. У нас в Магадане был художник Александр Вашковец: он и картины рисовал, и по дереву вырезал. Я случайно зашел к нему в мастерскую, мы познакомились. Он научил меня основному, показал инструменты для резьбы. Отец посмотрел и сказал мне: «Что ты мучаешься с этими ножиками», – и буквально за несколько дней собрал элементарную бормашинку. Так я начал вырезать из дерева фигурки и брелки – ничего особенного или сверхсложного».

Как появилась идея делать резные черепа

Михаил стал вырезать по черепам год назад. «Я был в магазине декора в 'Арена-сити' и увидел череп бизона. Попросил, чтобы мне его показали – оказалось, что это гипсовая модель. Я огорчился и задумался: почему не продают настоящие, почему всё гипсовое и тяжелое?». Образование и профессия Михаила идеально подошли под его хобби. Он биолог, но уже десять лет работает графическим дизайнером.

Михаил не стал бы работать с черепами, если бы его девушке это не понравилось: «Но моя первая работа, неожиданно для меня самого, вызвала у неё лишь восхищение».

Кто ещё делает резные черепа

Михаил говорит, что кроме него в Беларуси больше никто не вырезает по черепам. Но он нашел по хэштегам (skullart, carvingskull, boneart) мастеров из других стран в Instagram: все они старательно следят за творчеством коллег по цеху. В основном это, как ни удивительно, американские девушки. Есть парень из России: «Он делает безумнейшие работы, но их мало – три или четыре. Наверное, он ещё себя ищет. Видно, что он скомпилировал идеи из интернета, но технически выполнено классно: ровно, чисто, хорошо проработаны детали. Много резчиков по черепам на Бали, но в их работах не так чувствуется индивидуальность мастера. В основном они вырезают на черепах буйволов. «У этих работ филигранность колоссальная. Мотивы в основном восточные: драконы, будда, сложные узоры. У индонезийских буйволов большие рога – если честно, мне они не нравятся.

Я «воспитан» на индейцах и ковбоях, у американских быков совершенно другой череп – он смотрится по-другому, на мой взгляд более круто и воинственно».

Информации на самом деле много, говорит Михаил – надо только начать искать.

Где Михаил берет черепа

Черепа домашних животных Михаил покупает у заводчиков. На самом деле он такой не один: за головами «охотятся» и медики, и художники. Найти заводчиков было совсем несложно – например, под Минском есть фермерское хозяйство, которое разводит овец. А есть ещё и перекупщики, которые заказывают баранов или овец на мясо.

В черепе самое важное – это его размер, толщина и плотность кости, чтобы было приятно работать. Черепа диких животных Михаил берет у охотников. «Там вообще другая, безумная субкультура. Это абсолютные гурманы. Для них все, что можно убить, можно съесть. Например, я не знал, что они едят рысь, что это царское мясо. При этом у охотников кроме потребления есть уважение к добыче. Охотник не «мясник». Животное нужно добыть, суметь правильно разделать и вкусно приготовить – целый ритуал ради красивого трофея и, конечно, адреналина. Поработав у них на производстве чучел, я очень много нового узнал, и в том числе, ушла брезгливость по отношению к черепу животного».

Как подготовить череп к резьбе

Сначала Михаил варит голову: «Запах как при варке холодца. Включаешь вытяжку – и всё нормально». Правда, плиты на кухне не хватило для быков – их Михаил варил в деревне. После замачивает на несколько дней в любом чистящем средстве, которое содержит NaOH (таким обычно сантехнику чистят): оно разъедает хрящи. В целом вся процедура занимает неделю. После просушки получается красивый чистый череп цвета топленого молока. В идеале он должен быть полностью белым, но это сложно осуществить без концентрированной перекиси водорода, которую в больших количествах продают только юридическим лицам. На средний череп нужно порядка 5 литров перекиси.

Следующий этап самый интересный, но и самый сложный – придумать рисунок. «Я просто смотрю на череп и думаю, какие ассоциации возникают. Ведь между всеми черепами колоссальная разница. У травоядного животного кость рыхлая, легко ломается и скалывается, зато площадь большая – есть, где порезать.

У хищника кость гораздо плотнее, но центральная часть черепа очень узкая, что не может не влиять на композицию рисунка. На черепе хищника можно делать маленькие надрезы, не боясь, что инструмент сделает скол. Даже черепа одного вида животного могут отличаться: какой-то больше, толще», – объясняет мне Михаил. Когда держишь череп в руках, разницу действительно улавливаешь.

Чем отличается овечий череп от волчьего

Больше всего ему нравится работать с черепами баранов и овец. Овечий череп среднего размера хорошо ложится в руку, с ним приятно работать. У коров и лошадей гораздо больше площадь для резьбы – на работу уходит гораздо больше времени. И рисунок другой: он должен состоять из более крупных деталей, чтобы хорошо смотрелся и читался.

На чистый череп Михаил разноцветными карандашами (чтобы не запутаться в линиях) наносит эскиз. Говорит, что интересно рисовать мандалы – сплошная медитация. В нескольких работах Михаила есть особенность: он располагает рисунок не центрально, а смещает в сторону. Когда эскиз на черепе уже есть, Михаил начинает его прорезать бормашинкой. Она жужжит, когда работает, но соседям не слышно. Сразу появляется специфический запах, как в кабинете стоматолога, потому что кость – те же зубы. Но запах быстро выветривается. Михаил работает в спецодежде, фартуке и респираторной маске. «Единственное, от пыли чихаю, и её потом надо протирать. Но пыль – это же не грязь». Михаил рассказывает, что при процессе резки никто никогда не присутствовал. Так совпало, да и вначале он не афишировал своё увлечение.

Рисунок в процессе резки может меняться – по ходу дела видно, что где-то прорезать не получится (кость может сломаться) или просто не смотрится. Например, так получилось с черепом Викки. Михаилу изначально хотелось больше рюшек и вместо больших дырок сделать тонкий контур, но результатом остался доволен. Когда череп прорезан, Михаил покрывает его лаком или полупрозрачной краской (как в случае с Викки).

Сейчас Михаил делает волчий череп. Когда я пришла, он антуражно лежал на кухонном столе.

Михаил прочертил рисунок буквально за день до интервью. Меня он впечатлил (не каждый день держишь в руке настоящий череп волка!), но Михаил заметил: «Нижняя челюсть слегка желтовата – не до конца вышел жир из кости».

«По правде говоря, хочется, чтобы мои работы воспринимали как искусство, а не как чернуху. Некоторые, когда узнают, что я по черепам вырезаю, говорят: «Фу, как не противно? Мясо, разделка, трупы… Ты их что, откапываешь?» – признаётся Михаил. – Или когда смотрят фотографии, первые ассоциации, что я не совсем здоровый. А я вполне себе здоровый и адекватный человек».

Теленок Мумуша, конь Кренделек, баран Тор и овечка Долли

Михаил старается делать что-то аутентичное или стилизованное. Про наброски на черепе волка, который лежит на кухне, рассказывает: «Я взял геометрию: треугольники и квадраты, которые североамериканские индейцы изображали на своей одежде и покрывалах. Начертил, но не знаю, что получится в конце». С этим черепом Михаилу работать трудно и интересно: мало места и очень плотная кость – сразу видно, что волк много мяса ел.

У каждого черепа есть имя – в процессе оно возникает само собой. Первая работа – это теленок Мумундель, узор на котором сделан в виде банданы. «С теленком я нервничал. Только купил машинку, и она больше ломала, чем сверлила, потому что было мало оборотов. Позже перешел на другую модель». Вторым был конь с кельтской вязью – Крендель, или просто Кренделек, в честь витиеватого узорчика в центральной части. Это был дебютный выход Михаила: до Кренделя художник никому не показывал свои работы.

Михаил признаётся, что первое время намеренно придумывал работам забавные имена, потому что было жутко: «Я делал их в перчатках. Было стрёмно: все равно это когда-то было чем-то живым. Сидишь, мучаешься этими тараканами…

А потом пришла прекрасная мысль: в конце концов, это так или иначе плод, а в нем есть косточка – вот с этой косточкой, с этим орешком, я и работаю. Может, это странно, но когда я пришел к этому, стало проще».

Третий череп – бык Фердинанд – висит в коридоре. Он стилизован под барельефы Ренессанса. В него можно вставить лампочку – тогда он будет подсвечиваться и довольно страшно и мистически выглядеть. Барана зовут Тор. «Череп барана вызывает ассоциации с викингами. На Мьёльнире – молоте бога Тора – был похожий рисунок. Но у этого черепа очень тонкая кость, и поэтому местами узор «порван» (хотя на самом деле смотрится нормально – прим. KYKY).

Овечка Долли со смещённой вбок мандалой – любимая работа Михаила. У неё была толстая кость, поэтому можно было сделать очень многослойную салфетку: один ажур выходит из другого. «В инстаграмме я общаюсь с резчицами, которые делают невероятные работы – и им моя Долли очень понравилась», – с гордостью говорит Михаил. Чем-то на Долли похож лисёнок по имени Манжетка, стилизованный под кружевную салфетку.

Последнюю работу, Викки, Михаил закончил две недели назад. Он её сделал чуть больше, чем за три недели. Изначально была идея сделать что-то кружевное, воздушное. Как не удивительно, в основе рисунка – кружево белья Victoria Secrets. Действительно для девочек работа получилась.

Кто покупает резные черепа

У Михаила всего девять работ. Четыре продал: бобра, лису, Долли и коня. Знакомая девушка с друзьями взяла в подарок бобра, а себе купила коника. Он был домиком для тарантула. Смотрелось атмосферно, говорит Михаил: получился такой Техас. Ещё два улетели в США: в Чикаго и Лос-Анжелес. Однажды летом Михаил выставлял работы на рыцарском фестивале. Если взрослые смотрели с опаской, детям очень нравились работы, и они говорили родителям: «Смотрите, динозавры!»

В конце беседы Михаил Божок предложил сделать череп для нас – теперь челюсть бобра с надписью KYKY украшает офис редакции. Негативных эмоций не вызывает –сплошной восторг и удивление.